Глаза царя налились злостью стрельцов не дам, — крикнул он. Почитай и так деревеньки обезлюдели после Ливонской.
— Знаем государь, — Строгановы вновь отвесили поклон. Просим тебя не за вотчины наши, а за землю новую, за сибирскую, что казну твою пополнит изрядно и веру нашу за Урал-камень принесет.
— Казну наполнит, говоришь? — Царь переменился в лице.
Хитер был Иоанн Васильевич, еще тогда четверть века назад 1555 году послы Сибирского хана Едигера привезли ему грамоту и прошение принять Сибирь под свою сильную руку вместе со всеми улусами и народом.
Но без военной операции это было вряд ли осуществимо. Москва только взяла под свою руку Казань и Астрахань.
Но стоит ли об этом сейчас Строгановым.
А велика ли та земля сибирская, а купцы. Сколько с нее доходу можно брать. Царя явно заинтересовало предложение Строгановых.
— Сколь возьмешь государь, все твое, — продолжал Максим. Только у самих нас силы то не хватит землю такую у Кучума-хана отобрать, да людишек православных за Урал-камень расселить.
— Об том после! — царь поднял руку, показывая купцам, что ему нужно подумать. Царь подошел к зеркалу. Седые волосы выбивались из-под кутьи нечесаными прядями.
— Старею, старею купцы, — некому государство доверить. Царь обернулся к иконам и перекрестился.
— А было время, хорошо гулял Иоанн Васильевич по землям Московским.
— Ну, — Максим толкнул Семена в бок, — говори, видишь царь сомневается.
— Государь дозволь молвить? — младший Cтроганов сделал шаг вперед.
— Ну, — царь поднял глаза на него. — Говори.
— У прошлом годе, купцы аглицкие в Соль Вычегодскую заезжали. Ищут путь за Урал-камень и в Сибирь, говорят хороший подарок та Сибирь, ее величеству королеве Лизавете будет.
На царя нахлынул внезапный приступ ярости. Он бросил посреди зала посох и подбежал к Строгановым. Схватив Семена за грудки, он сложил пальцы левой руки в кукиш: — Шиш ей Лизавете, а не Сибирь, сами возьмем.
— Казань и Астрахань взяли, и с Сибирью даст Бог, управимся.
— Так и мы о том государь, — Строгановы облегченно выдохнули и переглянулись.
— Ну, вот видишь, а не токмо помощи просить могут купцы, — царь указал шуту на Строгановых.
Шут весело звизгнув, перевернулся через голову: — Лизка: девка дворовая. Не нам Государям Московским чета. Он скорчил в зеркало рожу и разлегся у трона.
— Не токмо помощи государь, — Максим сделал знак. Двери в палате открылись, и слуги Строгановых положили у трона большую связку соболиных шкурок.
Здесь были и темно бурые и светлые соболя, и лисьи шкурки тщательно выделанные охотниками из пермским племен, заселявших берега Камы и Вишеры. У ног царя поставили небольшой сундук, доверху наполненный пермяцкими украшениями из золота и серебра. Большая золотая тамга, в которую было вставлено несколько драгоценных камней, переливалась в свете солнечных лучей, проникающих через маленькие окна царских палатей.
Царь прикрыл рукою глаза: — Вижу богатство не малое купцы.
— Велика Земля за Урал-камнем, — молвил Максим — и тебе государь, с той земли большой прибыток будет. Только не оставляй детей своих без царской милости.
— Помоги казачками государь, а мы уж государь тебе земли Сибирские, как на блюде принесём.
— Складно говоришь Максим, — царь подошел к столу и налил в бокал студеного морса.
— Будут вам казачки. Самые отважные, что есть в государстве моем.
— Садись, пиши! — царь указал посольскому дьяку за стол.
— Кому писать то государь? — посольский дьяк вопросительно уставился на царя.
— Пиши так, верному нашему служивому человеку, старейшине круга казацкого атаману Ермаку Тимофеевичу. Просим тебя, не мешкая собрать дружину казацкую и идти на Каму-реку к торговым людям Строгановым.
Печать и подпись.
— А вы купцы снарядите атамана нашего, хлеба и пушек, ядер пушечных без меры дать, ничего не жалеть для дела.
Царь довольно хмыкнул и подошел к зеркалу. Скорчив кривую рожу, он вновь соорудил кукиш, ткнув им прямо в зеркало — “Хрен тебе Лизавета, а не Сибирь”.
Строгановы рассмеялись.
— Циц мне! — Царь повернулся к купцам. И чтобы казачки не жаловались мне, что недодали им купцы заряда пушечного али хлеба.
— Без меры дадите!
— Как можно государь? — Строгановы склонили головы. Все сделаем, как велишь.
— Ну а с вами, мы опосля о награде и вотчинах поговорим. Не обижу.
Царь подошел к окну.
— Максим, — кликнул он одного из братьев, — Поди сюда. Чего видишь?