Дэн кивнул. Похожее говорил недавно и Ал.
— Он отключил датчики, и мы прошли к планете. Исследовали ее, провели одну высадку. А потом…
— Произошло предательство, — жилка задергалась на виске, когда Дэн вдруг вспомнил имя Капа в неоткрытом сообщении Брана: скрывала свои прогулки в виртуальности… может, скрывает еще что-то? — Некто установил блокировку на сведения о датчиках. Так кто предатель, Джад?
Виртуал нахмурился:
— Причем тут датчики? О них на «Красавице» знали все. Не было никакой блокировки.
— Я помню, отец говорил с Шелтоном о блокировке.
— Наверное, ты не так понял разговор взрослых, Дэн. Предательство было, но оно произошло позже. Один из моих виртуалов, несогласный с планом команды, сообщил джийанам о чужаках близ их планеты. Другим джийанам, не нашему союзнику.
— Почему вы не вывели в бой роботов, наномашины? Вы могли задержать джийан, — этот вопрос должен был уколоть виртуала, а уколол Дэна: ледяная игла непрощения.
— Могли, — Джад вздохнул. — Я понимаю, чем вызвано твое недоверие к нам, Дэн. Но мы бросили ваших родителей сражаться одних не потому, что желали им смерти. Виртуальность тряслась от страха. Мы не хотели умирать! Часть виртуалов тогда верила, что джийане могут пощадить нас, и во время штурма все уцепились за эту жалкую надежду…
Дэн скрестил руки и задумался. Струи воды все также вели хрустальную мелодию. Джад повернулся к реалу в профиль, равнодушно следя за песней фонтана. Волнение виртуала было выражено только маленькой вертикальной складочкой у бровей.
— Ты знал все это. Всегда знал, Джад, — сказал Дэн после долгого молчания. — Почему не сказал никому? Почему ничего не делал?
Слабая радость озарила лицо виртуала, и Дэн понял: Джад ждал этой его реплики.
— Почему Антон стер блок памяти? В наказание нам? Нет, нет, Дэн. Кажется, я сказал тебе достаточно, чтобы ты понял: между первой командой реалов и виртуалами «Красавицы» не было моментов недоверия. Передача блока памяти реалам была произведена лишь из соображений вашего психологического комфорта и, кстати сказать, отдать блок памяти вам я предложил сам. Сам! Из-за нас Антон отказался от сотрудничества с джийанами, Ли-Энн доверила мне часть воспитания дочерей, планету-базу мы с реалами искали вместе, как одна команда. Антон стер блок памяти, потому что в последний момент решил отказаться от мести. Не захотел, чтобы тем же путем злобы пошел его сын. Ведь месть не приносит удовлетворения, Дэн. Эта дорога ведет только к новым потерям. Вот и Антон у 404-ой потерял всю команду. Твой отец хотел, чтобы вы искали и нашли во Вселенной жизнь, а не смерть. И, пожалуй, я согласен с ним. К моменту катастрофы у 404-ой виртуальность представляла собой клубок противоречий. Многие из нас запутались и не видели, куда идут. Обнуление блока памяти подарило нам шанс прожить жизнь заново, с чистого листа. Без груза ошибок прошлого. А теперь, наконец, я скажу, к чему затеял этот разговор, Дэн. Я думал, что время ему придет, когда вы доберетесь до Земли, но момент пришел раньше. Незадолго до нашей беседы, когда ты узнал, что я старейший виртуал на корабле, объявился наш старый союзник из джийан. Его первое сообщние было отправлено с маленьким роботом-разведчиком у 677-ой. Союзник призывает нас вернуться к 404-ой и закончить начатое. Он со своей стороны готов оказать всю возможную поддержку. А сегодня я связывался с 404-ой, капитан. Шелтон жив и он сейчас там, готовит планету к нашему прибытию. Я не знал, что ему ответить, и позорно прервал разговор. Я не знаю, следует ли нам возвращаться к 404-ой. Я живу той же надеждой, что и прежде, но не хочу продолжения мести. Я не уверен, что нам нужна война с джийанами. Двадцать семь лет, прожитых виртуальностью с чистого листа, были для нас самым лучшим, не замутненным никакими сомнениями, злобой и тоскою временем. Да, я не хочу возвращаться во времена Антона, Шелтона и их мести. Ищите во Вселенной новый дом, Дэн. Дом, а не планету-базу.
Дэн, ухитрившийся выслушать тираду со спокойно-равнодушным выражением лица, встрепенулся:
— Это и есть твое «да или нет», Джад? — виртуал с усмешкой кивнул.
— Ты повторишь виртуалам все, что сказал сейчас мне?
— Они уже знают, я открыл поле нашего разговора всей виртуальности.
— О!
— Да, капитан. Это мера предосторожности. Если ты и после такой откровенности не вернешь виртуалам власть над их памятью, все здесь признают, что ты попросту слаб, упрям… и глуп.