— Я бы посоветовала темной стороне не медлить и перенимать наш опыт, — спокойно лился голос светлой среброликой. — Что до моих колег в совете, я не затыкала им ртов.
— Собранию преумножителей темной стороны непонятно, почему сложные эксперименты с использованием зелий главных каст проводятся без согласования с ним, — встрепенулся темный преумножитель знания. — Общий фон постоянства родного изменился, об этом говорят собираемые нами данные. Пока изменение невелико, но, признайте, ваши опыты вышли за пределы локальных, и поэтому требуют согласования с советами всей планеты.
Деала опять вежливо наклонила голову:
— И каково будет решение собрания преумножителей темной стороны?
Красная краска залила бледное лицо большеголового темного:
— Мы требуем данные землянина. Чтобы поле экспериментов можно было расширить до всей планеты.
Кейла видела, при этих словах победная улыбка скользнула по лицу Шелтона. Он восхищенно взглянул на Деалу и сжал руку в кулак, оставив один палец поднятым. Кейла уже знала, что это: земной жест одобрения.
— Остановитесь! — выкрикнула темная всемогущая, с ужасом переводя взгляд с предателя-преумножителя на Деалу. — Вы же видите, куда идете! Ваши эксперименты могут вызвать волну ничто! Или вы больше не служите Сенте?!
Шелтон тактично кашлянул.
— Вселенная создает разумную жизнь не для того, чтобы она прозябала на планетах. Сента — дом для мельчайших, для растений, животных и птиц, они поддерживают постоянство родного. А ваш дом больше Сенты. Также и для моей расы. Мы — это мысль космоса, и наша судьба и цель — скользить от звезды к звезде и зажигать огоньки разума на всех встреченных планетах. В конце концов, наш совокупный свет должен рассеять вселенскую тьму.
— Я слышала, огонек на вашей родной планете погас, — заметила темная всемогущая.
— Земля не потеряна для нас навсегда. Джийане вообразили, что и мой мир, и ваш будто бы принадлежат им. Но в наших силах прогнать захватчиков. Я знаю это. И ваши всезнающие должны это видеть! В противном случае, почему вы не убили меня до сих пор? — землянин белозубо улыбнулся.
— Мы видим больше вашей ненависти и дальше вашей мести, — загадочно заметил старик-всезнающий.
— Ваш следующий шаг? — прищурилась темная всемогущая. Она смотрела на Шелтона, и вздрогнула, когда вместо него ответила Деала:
— На время следующего этапа опытов мы прекращаем участие в поддержании общего фона постоянства родного. Чтобы не перенасыщать атмосферу Сенты.
Всемогущая потрясенно ахнула, всплеснула еще подвижными руками — живой, негодующий жест:
— Так откажитесь от экспериментов, Деала! Почему должен страдать безобидный общий фон? — она повернулась в кресле к темному всезнающему. — Осан, увы, я перестаю понимать моих светлых сородичей.
— Те, кто заражены чуждым, часто не хотят признавать, что заражены, — снова противный скрипучий голос Осана. — Мы много раз видели такое у себя на темной стороне. Случалось, заражались и захлебывались в море ничто селения и целые города. Это всегда трагедия, когда исчезает один из куполов, создающих общее постоянство родного. Трагедия… и опасность для оставшихся.
— Вы хотите сказать, мы тут в Наао все заражены, и не понимаем этого? — не сдержалась Кейла. Туманные речи провидцев с недавнего времени раздражали ее больше обычного. — Хотите сказать, что мы опасны?!
Вуаль темного среброликого одобрительно шевельнулась:
— Молодец, девочка. Продолжай. Озвучь свои страхи. Дай им имена. Только так сможешь начать с ними борьбу.
— Положение серьезней, чем вы представляете, — мягко заметил молодой темный коллега Кейлы, распознаватель чуждого. — Бесконтрольное распыление сложных зелий создает хаос в общем поле постоянства родного. Даже маленький хаос способен пошатнуть всю систему. Его очаги — слабые места системы, за них любит цепляться чуждое…
— Если Наао заражен, с ним следует поступить, как со всем зараженным — сжечь, — громко заявил один из темных стражей. — Что мы обсуждаем, когда в опасности жизнь Сенты? Медлить нельзя! Осан, Кана, вы подтверждаете, что город заражен чуждым?
Темный среброликий безмолствовал. Кана, всемогущая, склонила голову, пальцами бессмысленно перебирая складки серебристого покрывала на коленях.
— Мы проверим это. Будьте готовы разжечь большой костер, — наконец сказала она, и Кейла задохнулась от ужаса и негодования: