— Объявите эвакуацию, — все-таки хрипло, отчаянно сказала Лереми. — Что-нибудь… Ирвен! Вы же можете!
Рот среброликого искривился.
— Пятьсот тысяч жизней, — глухо сказал Ирвен, слепые глаза всезнающего повращались и остановились на Лереми.
— Что-о?!
— Пятьсот тысяч жизней должна отдать Сента, чтобы откупиться от Вселенной. Деала предложила такую плату, и мы были вынуждены принять ее, потому что другие варианты еще хуже, — прошептал Ирвен. — Эвакуации не будет. Иди, девочка. Умри с достоинством.
— Ах, вы! — не помня себя, Лереми опрокинула треножник с курящимися зельями и кинулась к выходу. В коридоре ее перехватил Енел.
— Энжет отправился к Границе. За Шелтоном, — сообщил он.
— Я знаю!
— Да, точно, — страж принужденно хохотнул. — Хочешь поговорить со всезнающей — молчи… А что меня ждет в будущем, ты знаешь?
Лереми взглянула ему в глаза и увидела давешние холодные глыбы камня.
— Смерть. Ты не уйдешь из Наао, останешься тут, сдерживать зараженных тварей. И ты выбрал этот путь еще до того, как я тебе о нем сообщила, — пробормотала она, и Енел отпустил ее. Лереми выскочила на площадь дворца.
«Что делать, что делать?!» — лихорадочно повторяла она. Если б шестое зелье давало способность смотреть будущее вширь! Можно было б сделать выводы, кому и где скорее потребуется ее помощь. Можно было б расставить приорететные цели. Но шестое зелье наоборот углубляет предвидение. И Лереми то видела страшную гибель родителей, то разорванную на долгие акаты связь с Энжетом, то Кейлу на помосте, отступающую от серебристой волны ничто, заливающей площадь. Видела все это… и не знала, куда прежде бежать. Все-таки, плюнув на строгий кастовый запрет, Лереми послала мысленное предупреждение родителям и ободрила брата. Затем бросилась к Кейле, в шатры распознавателей — эта каста совсем переселилась на площадь Наао.
Подбегая к разноцветным шатрам, она видела, что на помост снижается всевидящий — посланник с Границы. Народ сбежался слушать его.
— Волна ничто идет с Границы на Наао, — едва опустившись, закричал всевидящий. Распространяется стремительно: я обгоняю ее всего на пол-аката. Немедленно покидайте город!
В толпе раздались пораженные возгласы: «это все эксперимент!», «Пол-аката! — значит, ничто уже в предместьх Наао…» А Лереми замерла на месте, не дыша. Во время речи всевидящего она скользнула в его прошлое, эта отворенная дверь, казалось, так и звала: загляни! И увиденное повергло нет, не в ужас — в оцепенение, как слишком страшный, опасный для рассудка кошмар. Лес в пол-акате пути от Наао пожирало ничто. Листва растворялась еще на ветвях и с шелестящим серебристым звуком дождем лилась на землю. Стволы деревьев оплывали, растворялись, вливаясь в реку ничто, текущую по всем дорогам и вне дорог. Немногие спасшиеся от первой волны искажений сенториане предместий бежали под защиту каменных стен столицы. Лереми помнила, как эти высокие и широкие полосы камня не понравились ей в первый визит в Наао, они казались лишними в воздушной архитектуре города. Сейчас же она содрогнулась, представив, как легко ничто заполнило бы улицы Наао, превратило все постройки столицы в себя, если б у города не было каменной защиты.
Никто больше не рисовал пред юной всезнающей картины радостного будущего Сенты. Она видела все: как сенториане тонут в море ничто, как, не успев захлебнуться, они растворяются в нем, как другие пытаются поставить барьеры чуждому, и как оно сметает и барьеры, и тех, кто их ставит, отравляя воздух и воду, отрезая все возможности сдерживания этого ужаса.
Лереми моргнула и вернулась в реальность. Оглянувшись, она увидела Кейлу. Распознавательница застыла на выходе из шатра, одна рука так и замерла, придерживая полог. Девушка резко побледнела, губы беззвучно шевелились.
— Кейла! — крикнула Лереми, бросаясь к ней. Распознавательница вздрогнула:
— Лереми, это ты. Он все-таки предал меня!
— Шелтон? Он предал всех нас!
Кейла отпустила полог. Качнулась, лишившись его подержки, но на ногах устояла.
— Я верила ему.
— А я верила Деале, — Лереми прищурилась. — Но почему ты так уверенно говоришь о предательстве Шелтона? Быть может, просто не удался эксперимент?
— Я чувствовала, что он предаст! — с отчаянием крикнула Кейла. — Но молчала. Я тоже предательница. Энжет прав, я хуже, чем никто!
— Не казнись, — радостная от того, что подруга смогла признать ошибку, Лереми даже попробовала улыбнуться. — Деала туманила нам разум, но ее воздействие исчезло. Нужно думать, что делать сейчас.