Но тут началось.
Видения.
Ни с того ни с сего я вдруг среди белого дня обнаруживал, что нахожусь в одной из комнат черного дома, или среди улицы я видел призрак девушки Ии, который звал за собой, и с тем, что волей-неволей постоянно думал только об этой маленькой щуплой девушке, которая попала из-за меня в беду. Если я самостоятельно справился со снами, заставив их замолчать, то с такими видениями в одиночку я справиться уже не мог. Пришлось все рассказать Розе. Она довольно серьезно отнеслась к моей проблеме, сама проштудировала море литературы по психологии и психиатрии, искала способы помочь мне и поддерживала меня в особо тяжелые моменты жизни, когда я даже не мог выйти из дома. В конце концов она вышла на очень известного психотерапевта, который смог избавить меня от этого странного наваждения.
– Эта девушка – персонификация защитного механизма твоей психики, который оказался в стрессовой ситуации, вызванной самовнушением о том, что тебя ждет в том доме. Твои сны были слишком опасны для твоей психики, и вот подсознание создало Ию. Но теперь она уже не нужна, как, например, лодка, когда ты уже переплыл реку. Но твоя психика, увидев, как хорошо она тебя спасла однажды, предпочитает тащить ее за собой, – он так красиво преподнес мне это объяснение, что заучил его наизусть и периодически повторял, как молитву.
С помощью сеансов суггестии и лекарств ему удалось, по словам Розы, спасти меня от психушки, правда, дорогой ценой. Валерий, так звали его, увел у меня Розу. Наваждения меня, конечно, больше не беспокоили, но мне казалось, их не было не из-за его терапии, а из-за той боли, что у меня нет Розы. Просто одна боль затмила другую. Некоторое время я находил утешение в алкоголе, но Роза поставила жесткие условия: либо алкоголь, либо мои встречи с дочерью, благодаря этому мне удалось взять себя в руки и завязать.
И вот через двенадцать лет я приехал домой, поезд медленно останавливался, казалось, что машинист специально оттягивает момент моего приезда, будто боясь нарушить спокойный ход вещей.
На перроне меня встретил довольно располневший Вовка, начались объятия, тут же подбежала Светка, которая стала его женой. Загрузившись в машину, они повезли меня до родительского дома, где меня ждали мать и отец.
– Вован, а как ты решился Светке предложение сделать?
– Кто, он! – возмутилась Светка указывая на него пальцем. – Я сама сделала ему предложение, сама трахнула и сама свадьбу организовала. Ты че, не помнишь? Он же тормоз!
– Че сразу тормоз, – проворчал Вовка, чем вызвал у нас со Светкой смех.
Но все же она на него тепло посмотрела и, гладя по голове, сказала:
– Нее, не тормоз. Хороший муж у меня, и детишки тоже, у нас их трое – два пацана и девчонка, мы тебя с ними познакомим еще.
Я смотрел в окно и не узнавал город: все перестроили. Проезжая мимо того места, где был черный дом, Вовка пояснил:
– На месте черного дома уже построили новую школу. Но что-то пошло не так, и ее никак не могут сдать в эксплуатацию.
– У местной детворы и молодежи уже возникли свои страшилки, но уже связанные с этим новым зданием. Кто видел приведения в окнах пустующей школа по ночам, кто странные огни и звуки, – добавила Светка.
– Кстати, а ты знаешь, что Роза тоже приехала…
– Все-таки ты тормоз! Вот зачем человеку настроение портить? – ударив себя ладошкой по ляхе, возмущенно выругалась на Вовку Света.
– Да нормально все, я не буду рыдать, как в новомодных латинских сериалах, развелись уже ведь давно, даже видимся раз в год, на день рождения Криски.
Наступила неловкая тишина, затем я спросил:
– С новым своим приехала?
– Да ну, ты что! Ее отец сказал, что секир башка ему сделает, если появится на пороге его дома, – довольно доложил обстановку Вовка.
На следующий день, поддавшись ностальгии, я решил перебрать свои старые вещи и книги. Разгребая полки, я наткнулся на фотоаппарат, судя по всему, пленка была еще там. Мне пришла в голову мысль: а что, если ее проявить и напечатать фотки, наверняка, там будет что-то из молодости. Я отнес фотоаппарат в старое фотоателье при доме быта. Там работал, сколько я помню, неизменно Авраам Исакыч.