Ошеломленная подобным обращением, я даже не нашла в себе силы огрызнуться, только лаконично изложила свои догадки.
— Идите в комнату и ждите меня там, — велел полуэльф. — И закройте окно.
«Верно. А то вечер, комары налетят,» — невпопад подумалось мне.
Я сидела на кровати и нервно покусывала фалангу большого пальца, когда в спальню вошел Вереск. Выражение его лица было непроницаемым, как обычно, — ни малейших следов недавней вспышки.
— Вы были правы. Переносной телепорт нашелся под крыльцом, — бесстрастно сообщил он.
Я слегка дернула плечом, не зная, что сказать. Мстительное «Я же говорила!» казалось ужасно пошлым. И небезопасным.
— Вот только объясните мне, как вы планировали поступить, если бы из телепорта, в тот момент, когда вы его обнаружили, вышел вооруженный убийца?
Живое воображение услужливо нарисовало перед моим мысленным взором черную дыру калибром 9 мм.
— Ой, — честно призналась я.
Вереск посмотрел на меня с искренним любопытством.
— Никак не могу вас разгадать, Юлия. Как вам удается в одно и то же время строить вполне грамотные логические цепочки, выдавать блестящие идеи — и при этом совершать абсолютно идиотские поступки, забывая об очевидном?
Я недоверчиво уставилась на полуэльфа. Издевается? Или действительно не понимает?
— Скажите, Вереск, — осторожно поинтересовалась я. — А вам доводилось раньше общаться с женщинами?
Фраза получилась несколько двусмысленной.
— Вне постели, я имею в виду, — поспешно уточнила я, чем катастрофически ухудшила и без того щекотливую ситуацию.
Температура в комнате упала до абсолютного нуля.
— Вряд ли вас можно отнести к типичным представителям, — ледяным тоном заметил Вереск и вышел из комнаты.
Я открыла рот, чтобы сказать в ответ какую-нибудь колкость. Потом медленно закрыла и задумчиво посмотрела вслед полуэльфу. Может, это был комплимент?
Мне снился кошмар.
Я в отчаянии металась по лесу, путаясь в высокой траве и расцарапывая лицо еловыми ветвями. Почему-то казалось очень важным найти Вереска, девушку и предотвратить убийство.
Когда я, потеряв всякую надежду, выскочила на злополучную поляну, было поздно: серебряный стилет уже начал свой смертоносный полет вниз. «Не успеваю!» — в панике подумала я, бросаясь вперед. Успела. Острие клинка только слегка царапнуло грудь, когда я оттолкнула руку убийцы. Девица отлетела в сторону с такой силой, словно получила удар стенобитным тараном. Полуэльф безучастно наблюдал за потасовкой. Я протянула ему руку: «Идем.»
Сзади раздался выстрел. Пуля, не встретив сопротивления, прошила мое тело и по очень причудливой траектории вошла в грудь Вереска — точно в то место, где предполагалась рана от стилета. Я упала ничком — не потому что мне было больно или вдруг подкосились ноги, просто всем известно, что если в тебя попали из пистолета, полагается падать и умирать.
Умирала я до тех пор, пока кто-то осторожно не потряс меня за плечо.
«Наконец-то, я увижу твое лицо, сука,» — злобно подумала я, оборачиваясь…
И проснулась.
Меня снова деликатно, но настойчиво потрясли за плечо и тихонько окликнули по имени. Было темно, и я смогла разглядеть лишь неясный силуэт на фоне окна.
— Кто это?
— Это я, Ник. Вы уже проснулись?
— Еще не знаю.
Я села на кровати и с силой потерла лицо ладонями, пытаясь прогнать остатки липкой мути. Хвала небу, это был обычный кошмар без всяких сверхъестественных завихрений.
«Хвала небу, это был обычный кошмар, — передразнил внутренний голос. — Охренеть можно, до чего мы с тобой докатились.»
За окном уже почти стемнело, значит, я проспала около двух часов. И зачем понадобилось меня будить?
— Что случилось?
— Я есть хочу, — виновато сказал Ник.
— Ну так иди на кухню и поешь, я-то тут при чем?
— Я не умею.
— Не умеешь — что? Есть?
— Готовить. У папы в замке целый штат поваров, мне еду приносили в готовом виде. Вдруг я съем что-нибудь опасное?
— Спросил бы у Вереска, — недовольно проворчала я.
— Я его боюсь, — признался мальчишка на пределе слышимости.
Эка невидаль. Я сама его боюсь. Но это же не повод умирать с голоду.
Я вздохнула и спустила ноги с кровати, пытаясь вслепую нашарить сапоги. Непослушная обувка ускользала с фантастической ловкостью. Настроение было паршивое. Сонливость отступила, но общее состояние напоминало отходняк после наркоза. Хотелось послать весь мир подальше и полежать в тишине и темноте, приходя в себя. Но мальчишка поблескивал в темноте такими несчастными голодными глазами, что я оставила свое мнение при себе. Зато мне очень красочно представилось, что должна ощущать мать семейства, обремененная голодным мужем и тремя разновозрастными чадами, одному из которых нужно сменить подгузник, другому вытереть нос, третьему — почитать сказку и все это одновременно. Перспектива умереть старой девой в окружении сиамских кошек и горшков с геранью неожиданно перестала казаться пугающей.
Ник терпеливо наблюдал за моей неравной борьбой с сапогами, но наконец не вытерпел:
— У меня лампа с собой. Зажечь?
— Конечно, зажечь! Что ж ты раньше молчал, умник?
Комнату залил яркий бело-желтый свет. Несмотря на паскудное настроение, я не удержалась от любопытства:
— Это же местная лампа. Откуда ты знаешь, как она включается?
— У нас дома такие же, их мастер Ар-Веллиарт поставляет, — охотно пояснил Ник. — Только здесь она переносная, а у нас в каждой комнате.
Я прикинула, во сколько может обойтись покупка, а главное — поддержка такого количества магических ламп и мысленно присвистнула. Будь на моем месте Женя, он бы мигом сократил число потенциальных отцов юного аристократа с двух десятков фамилий, входящих в Ближний Круг, до шести или семи — тех, кто может себе позволить такую роскошь.