Котел нагревал горячую воду. Свет с перебоями, но почему-то все же работал. Под почти кипящей водой я стоял и смотрел как по ногам стекает чернота, налипшая на меня. Когда еще мне пришла бы мысль вылить на голову весь бутылек шампуня, как не в апокалипсис… Я просто стоял весь в мыле в надежде на то, что мне никогда не придется выйти из этой душевой и больше не видеть новый мрачный мир. Да, я уже принял ту мысль, которая родилась у меня в больнице. Если до сих пор никто так и не появился со спасательной операцией, даже не подал знак что ее стоит ждать, - вероятнее всего, эта операция даже не предусматривалась или предусмотреть ее было уже не кому. Снова мне приходилось надеяться только на себя. Думать, - что делать дальше.
Горячая вода закончилась, как в прочем и электричество, вынуждая меня все же выйти. Покопавшись в гардеробе, подобрал себе прикид в стиле блэйда. Не уверен, что плащ мужской, но вряд ли кто-то сейчас будет спрашивать про его бренд. Хозяева этого дома были отнюдь не скромными в интимной жизни и помимо кожаного плаща я прикарманил наручники. Стоит ли говорить в данный момент о воровстве, скорее всего вся семья доехала максимум до следующего квартала. То что происходит сейчас на улицах не оставляет сомнений в том, что это было бы последней их остановкой. Я не чувствую себя мародером. Хотя склонности к воровству у меня не наблюдалось, сейчас я был готов задействовать все что попадется под руку чтобы выжить. Мир канул к черту. Сейчас это все что мне известно. Если окажется что это не так, нужно будет добраться до безопасного места всеми правдами и неправдами, но если действительно обратной дороги нет, я протяну как можно дольше на зло этим нелюдям. Кроме моей жизни, терять мне было уже абсолютно не чего.
Когда я вернулся в комнату, мои соседи на той стороне улицы готовили на маленькой газовой плитке что-то похожее на замороженную лазанью. Эти мальцы даже откопали там кальян и беззаботно раскуривали его по кругу, разогревая новую порцию угольков на той же плите.
Я страстно оголодал. Аппетит родился такой, что я был готов съесть найденные мной наггетсы даже в том виде, в котором они сейчас были. А именно представляя собой месиво из размороженного сырого фарша и размокших в нем сухарей. Жаль что не догадался сразу закинуть их в морозилку. Я ходил с этой упаковкой по комнате и думал как ее приготовить, когда внезапно вспомнил как нашел ее. Зайдя в гараж и обнаружив в нем уродливый Понтиак, мои опасения только окрепли. Мысль что семья не покидала этот дом скребла меня изнутри. Почти во всех помещениях этого дома мне удалось побывать. Почти. Исключением служил подвал, в который вела грузная деревянная дверь, обитая ковролином. На нем большими вышитыми буквами красовалось: «ПОДЗЕМЕЛЬЯ МАЙКА».