Остальные молча разобрали повязки. Ангел невозмутимо вложил клочок ткани в мою руку:
— Отдашь ему, когда придет в себя.
— Я не надену, и даже не собираюсь…
Дер обернулся, и глаза его вспыхнули.
— Не собираешься что?
Я никогда не видела ангелов в гневе. Корт ни разу при мне не поддавался эмоциям, Ли-ра могла позволить себе слезы, но не злость. Но слова Щадара, похоже, вывели нашего куратора из себя. По комнате пронесся ветер, я почти физически ощутила на щеке еле заметное прикосновение — как будто расправлялись невидимые крылья. Дер стал выше и потемнел лицом, его карие глаза вспыхнули золотом, и голос загремел:
— Не собираешься что, Щадар? Учиться управлять самим собой? Подчиняться требованиям Вселенского совета?
— Ты не знаешь, через что нам пришлось пройти.
— Вы — не единственные «овцы» во Вселенной, так что знаю. — Ангел махнул рукой в мою сторону. — Вместе с Ниной в плен к одному из демонопоклонников попал ангел. Кортвандайре выжил, но другой ангел погиб, его замучили до смерти. Мы все чувствовали его страдания. Мы ощущали его боль. Лично я ее ощущал.
— Я не буду надевать повязку.
Ангел был готов сказать что-то еще, но я протянула руку и остановила его, коснувшись плеча, как когда-то касалась плеча Корта. Деру явно не пришлось по душе мое прикосновение, и он дернулся, сбрасывая мою руку.
— Дер, пожалуйста. — Тем не менее, когда я заговорила, он не перебил. — Дай нам прийти в себя. Умерла одна из нас. Я не знаю, как Щадару, но мне не по себе.
Я не врала. В ночь после смерти Жазы я рыдала на больничной кровати, сотрясаясь в ознобе. Это была моя родная планета, это был мир, в котором не могло быть демонов, ангелов и глупых смертей. Я привыкла, что люди умирают под колесами машин, от рук ревнивых супругов и в авиакатастрофах — и где-то далеко, не рядом со мной.
Я жила в Снежном мире — но считала этот мир убежищем, безопасным местом, в котором со мной ничего не может случиться. Здесь у меня была спокойная жизнь, здесь я окончила школу, поступила в университет, начала встречаться с парнем. Моя жизнь на Земле была размеренной и спокойной — и подсознательно я все еще надеялась на то, что она останется такой же. Смерть Жазы выбила почву у меня из-под ног. Я лишилась единственного мира, в котором чувствовала себя в безопасности. Демоническая зараза проникла и сюда. И ее принес сюда не кто-нибудь, а ангелы и вампиры, решив сделать этот мир клеткой для демона.
Ангел посмотрел на меня, словно раздумывая, что ответить, потом тряхнул головой, снова обретая самоконтроль.
— Ладно, отдыхайте. Утром вас встретит Ирина Мамлеева. микроавтобус подъедет к половине девятого.
Он вышел, и я повернулась к Щадару, протягивая ему повязку на раскрытой ладони.
— Ты же знаешь, что это нужно.
Скрипя зубами, он почти выхватил клочок черной ткани у меня из руки и тоже ушел. Остальные покинули зал в тишине, как будто напуганные вспышкой ангела. Может, мне и не следовало изображать из себя голос разума. Но я знала, что права, и Дар это тоже знал.
Утром мы, уже в спортивных костюмах, прибыли к институту. Взяв из рук Льзы — той самой девушки в очках — наши медицинские карты, Ирина провела нас по коридору к лифту. Мы опустились на уже знакомый уровень, прошли по радиальным коридорам к площадке, на которой стояла Сфера. За столами было пусто, приборы не светились, экраны не мерцали, ученые не сновали туда-сюда. Я не думала, что все так просто, и в институте сегодня — выходной день. Скорее всего, персонал был отозван с уровня в честь начала наших тренировок. Эта догадка подтвердилась сразу же.
Уже на полпути к площадке я увидела знакомые узоры хаки и едва не замерла на месте, осознав, что иду навстречу группе вооруженных людей. Военные с автоматами наперевес стояли у выхода из каждого сектора, у дверей на площадку и вдоль прозрачной стены. Лица были холодны, глаза не отрывались от нас, сканируя походку, движения, манеры.
Ирина шла вперед так, словно ничего особенного во взводе солдат, стоящих у нас на пути, не было.
— Это что? Военные? — предположила шепотом Льза. — И в руках у них — оружие?
— Они, — сказала я, стараясь скрыть нервозность. — Так и есть.
— Зачем тут столько военных?
Ирина остановилась перед дверью, мы — тоже. Солдаты расступились, чтобы она могла набрать код. Их взгляды не отрывались от нас.
— Вы нам не доверяете, Ирина? — повысила голос Льза. — Зачем здесь столько солдат? Вы боитесь, что мы причиним вам вред?
Стеклянные панели раздвинулись. Ирина обернулась.
— Я бы сказала, что не боюсь, но вы и правда можете причинить кому-нибудь вред. Заходите. У нас мало времени, пора начинать.
Мы вслед за ней прошли через двери, которые закрылись за нами так же бесшумно, как и открылись. Внутри не было солдат, не было ангелов и вампиров, не было врачей с иглами и шприцами, которых я почти ожидала увидеть. Там стояла только Сфера, и она переливалась огнями и гудела, словно приветствуя нас. Хотя нет. Не только она.
Вдоль стеклянной стены выстроились в ряд восемь кресел. На противоположной стеклянной стене повесили большое табло, на котором сейчас мерцала надпись «Готов к работе».
— Вас осталось восемь, — сказала нам Ирина, подходя к табло. — По результатам предварительного исследования уровня антител вы распределены в группы. Щадар и Нина. Ракел и Сатри. Ракель и Максимал Беркут. Льза и Чим. Будете работать в парах уже с завтрашнего дня. Сегодня — общая тренировка. Мы попробуем пробудить в вас демоническую кровь, попробуем дать ей первый толчок.
Она нажала какую-то кнопку на табло, и следующие ее слова отдались эхом через невидимый динамик.
— Коллеги, прошу.
Стеклянные двери раздвинулись, и на площадку вошли восемь человек в белых халатах, видимо, технический персонал. Они быстро помогли нам усесться в кресла — причем, посадили нас рядом с будущими напарниками. Измерили давление, посчитали пульс, заглянули в зрачки. По окончании осмотра нас попросили откинуться на креслах так, чтобы голова была плотно прижата к подголовнику. Легкий укол в затылок — и на табло загорелось восемь прямоугольников с именем и перечнем данных.
— Синхронизировано, — доложил один из людей в халате.
Я ощупала рукой затылок, но ничего не нашла. Если и был какой-то датчик, то он был очень маленький. Другие тоже ощупывали головы, наверняка не понимая написанного на экране, но по словам техника догадавшись, в чем дело.
Ирина обернулась к нам, заложив руки за спину. Ее взгляд прошелся по нашим лицам, удовлетворенная улыбка искривила губы, и мне она не понравилась. Техники покинули помещение один за другим.
— Что это? — спросил Дар. — Что написано на экране? Что с чем синхронизировали?
— Ваши данные с базой, которая у нас уже имелась, — охотно отозвалась Ирина. — Никаких чипов, не переживайте. На данном этапе нам требуется минимальное вмешательство в ваш организм.
Она достала из кармана юбки какой-то пульт и щелкнула кнопкой. Освещение на площадке изменилось, стало более ярким.
— Испытуемые, пожалуйста, — снова разнесся через динамик ее голос.
Прозрачные панели раздвинулись, и в помещение вошли восемь человек в обычной одежде. Они не были похожи на персонал, который понимает, в чем дело. Они выглядели испуганными и озирались по сторонам. Парни и девушки, мужчина и женщина в возрасте — они казались людьми с улицы, которых привели в какое-то странное место, толком не объяснив, в чем дело.
— Вернитесь, пожалуйста, в кресла, — попросила нас Ирина. — Эти люди — группа добровольцев, на которых вы будете испытывать инвазию воли. Уверяю вас, им объяснена суть эксперимента.
Она хмыкнула.
— Только вот военные наверняка напугали.
— Это правда? — спросила Льза. — Вы знаете, зачем вы здесь?
Они встали напротив нас и молчали, разглядывая. Ответил вихрастый парень с татуировками во всю шею.
— Нам заплатили, и хорошо заплатили. Давайте уже, передавайте нам свои мысли.