Должно быть, амулеты были уничтожены во время авиакатастрофы, потому что я их совершенно не помню.
— Именно, — кивнул Джаред. — Ты выглядела дружелюбной и не казалась влюбленной. Поэтому я рискнул. И все объяснил семье, чтобы тебя не трогали.
— Тебе поэтому не понравился интерес Адриана ко мне?
— Да. Он был так против нашей с тобой связи, но сам начал ухаживать за тобой. Мне казалось, что я больше ничего к тебе не испытываю, но меня все равно это задело.
— Казалось?
— Думаю, никакие чувства не могли бы пережить многолетней ненависти, даже навязанной извне. И поначалу я действительно ничего к тебе не чувствовал. Наверное, так бы оно и осталось, не начни мы общаться.
— Там общения-то было, — почему-то смутилась я.
— Клэр, — его голос прозвучал неожиданно мягко. — Ты была неподражаема. Ни следа одиночества и печали, ни капли отчаяния и ненависти. Я видел совсем не ту девушкой, которую знал прежде. Ты была совершенно очаровательна со своими решительностью, жизнелюбием и оптимизмом. В тебя было невозможно не влюбиться.
Он умолк.
Молчала и я, переваривая откровения Джареда. Конечно, я была изумлена, но больше — раздосадована на себя. Почему я так легко поверила в непорядочность Риссы? Я, которая никогда не боялась задавать вопросы — и вдруг приняла на веру слухи. Почему не спросила еще тогда? Хотя бы, когда заподозрила в Тиме короля?
А еще считала себя умной и проницательной. Наивная девчонка.
Возможно, это ничего бы не изменило, но какой груз с души я бы себе сняла. Вот ведь, вроде и думать об этом забыла, но нет-нет, и кололо что-то. А оказывается, Рисса ни в чем не была виновата. Кроме того, что связалась не с тем парнем.
И тут до меня дошло:
— Погоди. Так мы были любовниками?
— Возможно, и хорошо, что ты этого не помнишь, — хмыкнул Джаред.
— Что, опыта с тех пор поднабрался, да? — поддела я его.
— Не без того.
— А я бы хотела сравнить, — с притворной грустью вздохнула я.
Джаред вдруг выпрямился в своем воздушном кресле и приблизился, склоняясь ко мне:
— Это значит да?
Я внимательно посмотрела в его яркие синие глаза.
— Ты ведь не придумал всю эту историю, чтобы соблазнить меня? — осведомилась вкрадчиво.
— Ты всегда подозревала меня в каком-то запредельном уровне коварства, — приподнял он брови.
— На мой взгляд, вполне полезное качество для политика, — я слегка улыбнулась, все еще ожидая ответа.
— У меня нет ни одного доказательства моих слов, которое ты не могла бы поставить под сомнение, — признался он. — Я лишь могу дать слово, что мой рассказ правдив.
И в этот момент он был совершенно серьезен. Слово аристократа, тем более, короля — вовсе не пустой звук, но только мне решать, верить ему или нет.
Я не могла сказать, что хорошо знаю короля Джареда. Мы были недолго знакомы много лет назад, когда он притворялся другим человеком. И притворяться он точно умел. Ничто не мешало ему сочинить эту историю, чтобы воплотить в жизнь какой-нибудь сложный план мести.
Вот только зачем? Этой истории почти пятнадцать лет, и у него не было необходимости ждать так долго. Нам уже по тридцать лет, и мстить за подростковую обиду — это слишком по-детски. А судя по тому, как Джаред управляет своим королевством, назвать его незрелым нельзя.
— Да, — я улыбнулась.
— Да? — озадачился он.
— Мой ответ. Да, я готова попробовать.
По губам Джареда скользнула улыбка, а в следующий момент в мои губы впились поцелуем.
Что ж, опыт у него действительно был. Но мысль мелькнула и пропала, смытая волной чувственного удовольствия. Пожалуй, это оказался один из лучших поцелуев за обе мои жизни.
И мы были недостаточно одеты на этом пустынном пляже, чтобы не продолжить.
Много позднее, лежа со своим теперь уже — или вновь? — любовнике, я, непривычно сытая, уставшая и разомлевшая, прижималась к его груди и, слушая биение его сердца, вдыхала запах. На удивление приятный, даже после всех тех безумств, что мы с ним только что вытворяли.
Меня охватило до странности знакомое ощущение покоя и безопасности.
Возможно, я пожалею о своем решении.
Может быть, у нас ничего не получится.
Но здесь и сейчас я счастлива.
Год спустя весь Сойнар праздновал бракосочетание короля Джареда и его возлюбленной невесты Клариссы Аберэ.
А еще спустя девять месяцев на свет появился наследник двух архимагов, щедро одаренный магией обеих семей.
И до конца жизни Кларисса Аберэ так и не пожалела о своем выборе.