— Чего? — опешила я, тряхнула головой и вернулась к насущному: — Ты знаешь, где мы?
— Это запретный лес между Вайми и Турунганом, — через силу ответил он.
Хм. Хорошо, я его понимаю. Плохо, я его не понимаю. Что за запретный лес? Заповедник, что ли? А вайми и турунган — это что? Какие-то названия?
— Как мы сюда попали? — продолжила допрос я, решив, что подробности уточню позднее.
— Ты не заметила? — он криво усмехнулся, тут же поморщившись от боли. — Самолет упал прямо посреди маршрута.
М, подождите-ка. Мы летели на самолете? Этот парнишка — и та красотка, в теле которой я очутилась? А как эти двое выжили тогда? Нет, понятнее не становится.
Впрочем, теперь к версиям о сумасшествии и галлюцинациях добавляется еще одна. Мое сознание каким-то образом перенеслось в тело неизвестной девушки. Хм. А что с ее сознанием? Вселилось в мое тело? Погибло?
Не тот вопрос, на котором следует сейчас сосредоточиться.
— Нас будут искать? — спросила я у парня.
— Нет, — коротко ответил он.
Неожиданно.
— Почему?
— Никто не подумает, что мы выжили. Не здесь.
— А как же — собрать тела? Достать черный ящик?
Взгляд у парня стал каким-то недоверчивым. Словно я вдруг заговорила на другом языке.
— Мы в запретном лесу. Никто в своем уме не будет рисковать. Тем более ради тел, которые сожрут уже в ближайшие часы.
— А что, здесь водятся… кхм… дикие животные? — наивно поинтересовалась я.
Ну да, раз уж тут заповедник, то и хищники могут водиться. Неприятненькое открытие.
— Монстры, Рисса. Какие дикие животные в запретном лесу? — он закашлялся и закрыл глаза.
— Монстры? — тупо переспросила я. — Эй, что ты имеешь в виду под монстрами? Эй!
Похоже, разговор парнишку утомил и продолжать его он уже не мог.
— Какие еще монстры? — пробормотала я, подождала немного ответа и снова похлопала парня по щекам: — Ну же, очнись!
Он вздрогнул и все-таки открыл глаза.
— А?
— Как нам отсюда выбраться?
— Никак. Мы умрем, — равнодушно ответил парень.
Я всплеснула руками от возмущения. Это что за пессимизм, а? С самолета выпали — не умерли, а сейчас вдруг умрем? Нет-нет, я не согласна.
Я не хочу умирать. Если вдруг это тело — здоровое, значит, у меня появился шанс на новую жизнь. И я не собираюсь его упускать. Я выберусь из этого запретного леса, и никакие монстры мне не помешают!
— Так, давай вот без этого. Мы еще живы, и я намерена сделать все, чтобы это так и осталось.
— Ты что, не понимаешь, куда мы попали? Из запретного леса не выбраться. У нас нет оружия, припасов, я ранен, ты беспомощна. У нас нет ни единого шанса. Мы даже не знаем, куда идти!
— И что теперь, лечь и лапки сложить в ожидании этих твоих монстров?
— А что нам остается? — с горечью прошептал он.
— Бороться и искать, найти и не сдаваться, — процитировала я классика.
Парень ничего не ответил, снова закрыв глаза. На этот раз я решила его не будить. Пусть отдыхает. Крови на нем нет, значит, повреждения внутренние. И, поскольку лечить мне его нечем, даже если бы я умела, то хоть тревожить лишний раз не буду.
Если нас не будут искать, то оставаться на месте — не вариант. Нужно идти к людям за помощью. Но куда? Лес густой, признаков человеческого жилья никаких нет.
Так. Как там сказал мой спутник? Самолет упал посреди маршрута? Еще бы уточнил, какая протяженность у маршрута…
Я покосилась на парня и снова решила не будить. Пусть отдыхает, ведь его слова мне точно не понравятся.
Продолжаем размышлять.
Допустим, самолет упал, как летел. Значит, надо двигаться в сторону его носа или хвоста.
Звучит как план, если допустить, что бежала я от взрыва перпендикулярно борта. Нужно лишь повернуть налево или направо и идти прямиком к одной из конечных точек маршрута.
Только вот у меня топографический кретинизм, и, скорее всего, я уже сто раз сбилась с прямого пути. И еще столько же собьюсь. Но другого-то плана нет. И это точно лучше, чем идти куда глаза глядят и в конце концов наткнуться на пожар.
Я снова посмотрела на своего нечаянного спутника, размышляя, а с ним-то что делать? Парень — обуза. Без него мои шансы выбраться из леса выше, потому что я смогу двигаться быстрее. Но.
Что это за запретный лес? Что тут за монстры? Я ничего не знаю о том, что меня окружает. А он — знает. И, если отключит эту свою пластинку насчет неминуемой смерти, то наверняка будет полезен.
Ой, да кого я обманываю? Я не могу его бросить, не после того, как волокла на себе, спасая от взрыва. Да и… могла бы бросить, там бы и оставила.
Но, разумеется, волочить его за ноги не стоит.