— Значит, отказываешься? — переспросил Дмитрий.
— Русским же языком сказал — поздно мне, — уже начал злиться Кавун. Нетерпеливо поерзал на месте, взглянул на притихшего Горбаня, улыбнулся. — Может, и старика за парту посадишь?
— Сравнил: Николаю Васильевичу на пенсию скоро, — ответил за Полеводу Прудник.
— Еще пару годов — и как есть пенсионер. А то б с дорогой душой, — словоохотливо отозвался старый забойщик, видимо, обрадованный, что участь Захара его миновала.
Полевода напомнил, что еще несколько месяцев тому бригада решила бороться за звание коммунистической, и взглянул на Чепурного:
— Правильно я говорю?
Тот утвердительно кивнул.
— Тогда же решили: быть примером и в труде, и в быту, и в учебе. А теперь, как видите, Кавун отказывается выполнять взятые обязательства. Что ж, давайте решать…
— Что решать?! — вдруг, как отпущенная пружина, выпрямился Захар. — Вытурить Кавуна из бригады?!
Дмитрий до боли стиснул зубы. Он даже не заметил, как смял в руках блокнот.
— Никто тебя выгонять не собирается, — сказал он спокойно, — а обязательства выполнять заставим.
— Мелко плаваешь! — крикнул Кавун. — Попробуй только выгнать. Да знаешь, что тебе за это будет? — Он не договорил, метнулся к двери.
— Не грозись, я не из пугливых, — бросил вслед ему Дмитрий.
Захар хлопнул дверью так, что она отскочила от притолоки. Полевода прикрыл ее, проговорил спокойно:
— Что ж, давайте решать, товарищи…
В нарядной Чепурной придержал за локоть Полеводу, сказал:
— Молодец, Дмитрий, хвалю. А вот я, представь, не мог разговаривать с Захаром, как ты. Если честно признаться — боялся. Слава у него, черт побери, большая. Затронь, беды наберешься.
— Когда примешь бригаду? — в упор спросил Дмитрий. Чепурной крутнул головой, улыбнулся.
— Заварил кашу, а теперь боишься обжечься на горячем, хочешь, чтоб я расхлебывал?
— Ничего я не боюсь, просто хотел узнать.
Чепурной вздохнул, задумчиво погладил стриженую голову.
— Нет, брат, к вам я больше не ходок. У меня своя бригада вот тут сидит, — похлопал он ладонью по шее. — Пока не налажу дело, никуда ни шагу. — А здесь ты и сам справишься. — И, подхватив Полеводу под руку, увлек из нарядной.
Колокольников все же решил поставить на своем: он созвал комитет и в числе других неотложных вопросов поставил вопрос о присвоении звания коммунистической комсомольско-молодежной бригаде забойщиков. Он хотел свою деятельность секретаря завершить созданием коммунистической бригады. Тем более, что в райкоме всякий раз, как только он появлялся, спрашивали: «Ну как с коммунистической?..» — И тут же принимались журить: «Тянешь, Колокольников. На других шахтах уже по две имеется, а ты тянешь…» Хотя ему и неприятно было выслушивать упреки, но он ничего не мог поделать, так как в парткоме всякий раз на его предложение создать коммунистическую бригаду спокойно отвечали: «Не торопись, комсомол». Колокольников и сам понимал, что не по всем показателям бригада заслуживает высокого звания. Но дальше ждать было нельзя: срок перевыборов приближался.
Кроме членов комитета Колокольников вызвал на заседание Полеводу и еще некоторых рабочих-комсомольцев. Пока утверждались тезисы отчета секретаря на предстоящем перевыборном собрании, Полевода слушал и недоумевал: при чем здесь он? Перечислялось количество собраний, заседаний, лекций и бесед на различные темы, упоминались злостные неплательщики членских взносов, количество взысканий и их последствия… Но вот Колокольников сказал:
— В своем отчетном докладе я умышленно опустил вопрос о коммунистической бригаде, — он взглянул на Полеводу, и всем сразу стало ясно, о чем он будет говорить. Дмитрий, чувствуя на себе взгляды собравшихся, испытывал неловкость. — Так как сегодня вторым пунктом повестки дня, — между тем продолжал Колокольников, перебирая листы доклада, — стоит присвоение звания коммунистической бригаде, которой руководит Дмитрий Полевода. По производственным показателям бригада в настоящее время первая на шахте. Об этом писала и районная газета. Новый метод выемки угля, который применил бригадир Полевода, уже сейчас дает ощутимые результаты. У этого метода большое будущее, и бригадиру он принесет еще громкую славу.
— При чем тут моя слава, — вырвалось у Полеводы.
— Пожалуйста, не скромничай, — строго оборвал его Колокольников и вернулся к своей мысли: — Ленин сказал, что для победы коммунизма главное — высокая производительность труда. Именно этого бригада уже добилась, следовательно, она может называться…