— К чему эти прописные истины, — болезненно поморщилась она, — фронту нужно в два, в три раза больше угля, нежели мы даем. Но разве это значит, что мы должны брать только то, что под рукой, что ближе лежит, не заботясь о том, где возьмем уголь завтра. А ведь он нужен будет и после войны и, пожалуй, побольше, чем теперь.
Шугай чему-то улыбнулся.
— Вот вы, Татьяна Григорьевна, считаете, что я страдаю близорукостью, а у вас, на мой взгляд, сильно прогрессирует дальнозоркость. А ведь это тоже болезнь. Смотрите далеко, а то, что поблизости, извините, под самым носом, не видите или не хотите видеть. Так не мудрено споткнуться и лоб расшибить, — и довольный, что ему удалось подкузьмить главного, неестественно громко рассмеялся.
Круглова, нисколько не смутившись, спокойно возразила:
— Я, Николай Архипович, за то, чтобы видеть, что, как вы выразились, лежит под носом и что значительно дальше, чего близорукие не видят.
На том и закончился тогда их спор, еще больше настроивший друг против друга.
Спустя несколько дней Круглова принесла наряд на мощный насос, подписанный главным инженером треста.
— Надо сегодня же забрать, а то как бы не перехватили другие, — сказала она и поспешно вышла, сделав вид, что торопится.
Шугай с явным удивлением смотрел на листок с печатью. Сколько он ни просил насос в тресте, ему отказывали. А она сумела добиться. Но машину за насосом все же послал. А сегодня утром, перед сменой, когда Круглова зашла к Шугаю, он преподнес ей сюрприз.
— Я распорядился временно перебросить стволовых рабочих в шахту. Валится добыча, — сказал он, хмурясь и не глядя на нее.
В стволе второго горизонта работало человек десять слесарей и рабочих по ремонту. По мере того как уровень воды в нем снижался, чтобы предупредить обрушение, ствол закрепляли лесом, облицовывали цементом.
Круглова побледнела:
— Как это «временно»?
— Ну на день, от силы на два, — спокойно ответил он.
— Ведь за это время там может все обрушиться!
Шугай успокаивающе приподнял над столом руку, натянуто улыбнулся:
— Не паникуйте, Татьяна Григорьевна, два дня — не два месяца, ничего не случится.
— Я инженер, мне лучше знать…
— А я начальник шахты, прошу не забывать, — как бы приноравливаясь к ее повышенному тону, медленно выговорил Шугай, — я делаю то, что считаю нужным. — Он поднялся, опираясь раздвинутыми пальцами о стол. — А вообще, сообщил вам об этом для сведения, чтоб знали, где находится бригада ремонтников.
Круглова, сдерживая негодование, с трудом выговорила:
— Вам не шахтой, а «мышеловкой» руководить! — хотела еще что-то добавить, но Шугай круто оборвал ее:
— Не тебе судить, милейшая, чем мне руководить. Не по себе дерево рубишь. Я за эту шахту жизнью рисковал, из-под мушки у фашиста не выходил. — Он резко ударил ладонью по столу. — Будешь делать, как я скажу, а не будешь — скатертью дорожка.
У Кругловой до удушья сжало горло. Чувствуя, что не в силах что-либо ответить, она рванулась к двери.
Было морозно и ветрено. Улицу наискосок переметала похожая на густой сизый дымок поземка. Как всегда после утренней смены, когда одни ушли на работу, а те, кто остался дома, не решались выходить из натопленных жилищ, было тихо и пустынно.
К счастью, попутку не пришлось долго ждать. Усевшись в кабину «газика» рядом с шофером, Татьяна спросила:
— Вы в город или на «Северную»?
Дорога на шахту «Северная» сворачивала неподалеку от Красногвардейска. Шофер, лет семнадцати паренек, недоуменно взглянул на нее.
— А вам, собственно, куда?
— В город.
— А если бы я ехал не в город, тогда что? — стараясь быть строгим, сказал он. — Спрашивать надо, а то, как маленькие, — и, сдвинув брови, обидчиво умолк.
Чтобы видеть дорогу, Татьяна провела рукой по заиндевевшему ветровому стеклу. Почувствовала обжигающий холодок, быстро натянула варежку. Ей надо было что-нибудь делать, лишь бы не думать о разговоре с Шугаем, но это было не в ее силах. «Угробит шахту… Изведет людей», — с ожесточением твердила она про себя.
На переезде машину жестко тряхнуло. «Наверно, недавно взял руль в руки», — шевельнув ушибленным плечом, подумала Круглова о шофере. И спросила:
— Мы не проедем?
— А вам куда? — опять скосил на нее сердитый взгляд парень.
— В трест.
Шофер резко затормозил.
— Ну как маленькие дети, ей-право, — снисходительно улыбнулся он. — Слезайте, уже приехали.
Татьяна хотела уплатить за проезд и сунула было руку в карман, но шофер резко захлопнул перед ней дверцу и с места включил третью скорость.