— Как хорошо быть молодой, беззаботной, испытывать томительные позывы плоти и не думать о прожитом дне как о последнем. И как плохо быть одинокой, старой, никому ненужной, всеми нелюбимой богачкой. Которую скрыто все презирают и ждут, не дождутся, когда она загнется как изнеможенная лошадь, на пороге своей разукрашенной бриллиантами конюшни.
Тяжело вздохнув, страдалица раздавила сигарету в пепельнице и, повернувшись к зеркалу начала придирчиво оглядывать себя: Редкие ярко каштановые волосы по-мужски коротко подстрижены. Уставшее, пугающее извилинами морщин, изможденное, осунувшиеся лицо. Печальные, выцветавшие глаза. Сильно накрашенные губы оттопырились, они придавали лицу презрительное выражение.
За бортом самолета потемнело. Лайнер словно нырнул на дно черного, глубокого колодца. Грозовые тучи хищно протянули темные руки к его корпусу, «схватили за шею» и начали болтать из стороны в сторону. Зигзагами засверкали молнии. Глухой рокот грома, повторенный многократным эхом, казалось, перекатывается прямо по крыльям самолета. Большие капли дождя яростно захлестали в овалы иллюминаторов. Верхний свет на мгновение померк, а затем вновь ярко вспыхнул под потолком. На передней стенке салона над дверью, ведущей в кабину пилотов, появилась надпись: «Просим пристегнуть ремни и не курить!».
Подвыпившей старой деве стало дурно от возникшей качки. Перед глазами запрыгали белые и желтые сверкающие зайчики. Оттолкнув смазливую стюардессу, бросившуюся помогать VIP пассажиру, Линда поднялась и, медленно перебирая руками по стене, пошла в сторону туалета, качаясь на тонких шпильках модных итальянских туфель. Неизвестно откуда, рядом с проходом вспыхнула яркая точка. Светящийся изнутри овал стал пугающе увеличиваться и в конце превратился в большой, бездонный проём.
Самолет сильно дернулся в одну сторону, затем в другую, клюнул носом и провалился в воздушную яму. Внезапный толчок закрутил его, будто это была не многотонная, оснащенная гигантскими двигателями стальная конструкция, а сухой лист, случайно залетевший высоко в небо.
Пожилая женщина не смогла удержаться от возникшей перегрузки. Сдавленный воздух, подобно кулаку, ударил в лицо. Её как куклу оторвало от стены и швырнуло в мутный туннель времени…
Три месяца спустя. Версаль. Резиденция двора «Короля-Солнца» Людовика XIV.
В летнем зале небольшого дворца, кокетливо украшенным мраморными статуями и позолоченными вазами, за резным карточным столом, расположились в круг несколько знатных дворян. Вельможи активно обсуждали последние сплетни, при дворе его величества, параллельно от скуки играли в карты на небольшие суммы.
За спиной одного из игроков, в расписанной золотом раме висел портрет короля Франции Людовика XIV. На нём Король-Солнце был изображен в полный рост в военном костюме. Широкий воздушный шарф опоясывал пояс короля, трепетал на ветру и вызывал у присутствующих иллюзию живой энергичности, бравады исходящей от монарха. Одна из миловидных особ специально расположилась лицом к портрету Его Величества, чтобы постоянно бросать томные, чувственные взгляды в сторону его бёдер. И… немного (Совсем чуть-чуть) на отполированную до зеркального блеска раму, позволяющую видеть карты игроков, которые сидели напротив неё.
— Тысяча чертей! — высокий массивный мужчина с небольшим зигзагообразный шрамом на правой щеке и тонкими весьма тщательно подстриженными испанскими усиками с восхищением обратился к белокурой девушке похожей на ангелочка. Всё время он чувствовал на себе пристальный взгляд её больших зеленых глаз, которые шарили по его лицу, восхищенно осматривали ширину его плеч, расчетливо оценивали поведение за столом.
Изящное пепельно-зеленое парчовое платье с большими серебряными цветами не могло скрыть совершенства фигуры: Расшитый шелком заостренный лиф подчеркивал тонкую осиную талию, которую, казалось, можно было обхватить соединенными пальцами рук; темно синего цвета роба с намеком на шлейф, оттеняла хрупкость и невинность девицы; широкое низкое декольте, отделанное алансонскими кружевами, обнажало безупречные плечи; длинное жемчужное ожерелье несколько раз обвивало ее лебединую шею и, опускалась немного ниже подчеркивая её соблазнительную грудь. Завершали облик чародейки, искусно уложенные волосы украшенные жемчугом, и двумя легкими белыми перьями.
— И почему я не имел удовольствия видеть вас раньше, сударыня?! Клянусь честью! Я никогда не видел таких прекрасных глаз, такой нежной, белой кожи, такой милой обворожительной улыбки. Вы молоды!!! свежи и элегантны как роза в весеннем саду! Вы удивительная женщина! И поверьте, я готов броситься к вашим ногам, чтобы безмерно восхищаться божественной, несравненной внешностью!