— Нету, там, ничего — кроме нескольких поворотов и тупика, — путник начал лениво оправдываться сам перед собой. — Да чего я там не видел — грязь, пыль, темнота! Или еще что-нибудь. Не! Я, туда, не пойду.
— Давай пройдем — посмотрим, — внутреннее лихо хитро ныло и мысленно тянуло за руку как капризный ребенок. — Вернуться-то всегда сможем… И времени у нас до утра — ещё много…
Рязанцев внимательно осмотрел стену с обратной стороны решетки. С помощью портала перешел на другую сторону и пошел дальше по подземелью.
— Ну, что? — Довольный собеседник был «на седьмом небе» от радости. — Приключения продолжаются! Ё-хо-хо — и селедка в бочку! В игру вступают настоящие профи! Кто у вас тут за сокровищами последний?
Спустя несколько метров туннель повернул под тупым углом и принялся спускаться более круто. Стены здесь оказались ниже и грубее. С обеих сторон коридора показались крупные глыбы обтёсанного камня. И на всём — слой пыли и перегноя.
Алексей прошел ещё триста метров. Достиг очередного разветвления дороги. Выбирать в какую сторону идти далее, было не нужно — один из проходов был завален камнями. Он пошел по второму и через пять минут наткнулся на еще одну решетку.
— Эх! Гулять, так… гулять! — произнес искатель, и уже привычно с помощью портала одолел препятствие.
Легкость с которой преодолевались преграды придавала путешественнику уверенность, переходящую в какую-то бесшабашность. Расслабившись, он шел в темноте, насвистывая веселую мелодию. Никого серьезного отношения к поиску сокровищ уж не говоря об анализе ситуации или ощущения чувства опасности с его стороны не было.
…И чуть было не просмотрел освещенный коридор.
В конце него находился охранник. Уставившись глазами в пол, он не спеша ходил из одной стороны в другую. Сорок шагов туда — сорок обратно. Во время очередного пути где-то на двадцать седьмом шаге его сильно ударили сзади по голове. Потеряв сознание, он так и не понял, кто это был и почему это произошло.
Стражник нёс службу возле двух массивных дверей, расположенных друг напротив друга. Одна из них была закрыта на большой навесной замок. Вторая была опутана цепями и замками, как будто за ней прятали Кощея Бессмертного… Или его СОКРОВИЩА!
Связав караульщика ремнем, Рязанцев обыскал потерпевшего. Ключей у него не было.
— Эх, не доверяют тебе парень! — расстроившись за бедолагу, путник подошел к дверям и подёргал их за ручки. — И дубликатов у тебя, конечно нет!
— Интересно, что там за ними? — Алексей подумал интригующе. Он внимательно осматрел замки. Глаза его возбужденно блестели. Прикусив в размышлении губу, благородный разбойник начал размышлять о насущном. — Гораздо интереснее другое? Как я буду их открывать? Нельзя же теперь уйти отсюда просто так — не посмотрев, что там и ничего не взяв на память? Эх, рвануть бы чем — маломощным? Только, чем?
— Да… это задачка на сообразительность? — протянул пришелец сам себе в ответ. — Тут надо подумать. Да-а, а подсказать-то некому…
Взломщик отошел от двери. Огляделся вокруг в поисках чего-нибудь тяжелого… Типа кувалды или большого лома. Однако поблизости, в данной окрестности, никакого рабочего инструмента не валялось. Пол был девственно чист!
— А если из дома принести? То первый хороший удар соберет всю округу. Народу сбежится как на пожар! — странник вновь начал беседовать сам с собой.
— Тогда, взять что-нибудь поменьше, типа напильника? У-у-у, это надолго! До утра придется шкрябать.
Рязанцев подергал, а потом и покрутил замок, надеясь, что он откроется. Не открылся.
— И ещё, — произнес он, посмотрев на лежащего без чувств часового. — Может быть внезапная смена караула. Появятся дружинники — потребуется разборки устраивать… А они мне — ни к чему.
Размышляя, о возникших неприятностях пришелец прошел до конца коридора. Уперся в дверь закрытую снаружи. Осмотрел ее.
— А вот и приятная неожиданность…
С внутренней стороны двери была приделана массивная задвижка.
— Наверно на случай побега или от внезапных гостей, — Рязанцев отметил для себя положительные новости.
Задвинув запор, путешественник на время обезопасил свой тыл. И снова вернулся к осмотру замков. Еще раз подергал за ручку, оббитую железом двери. Она не шелохнулась.