— У нас ведь тоже дела.
— Раньше не выйдет. Контора не дает сведений, и директор не согласится.
— В контору мы сами пойдем, — сказал Карпов.
Бригадиры сидели сосредоточенные, серьезные. Ответственность стерла с них молодую беспечность, выглядели они старше и строже. Сутулившийся Липатов сидел боком к Ширяеву, молчал. Рядом с ним сидел безбровый, конопатый Карпов, горячим потом мокрел Кадюков. И все это как-то придавило Ширяева, он вдруг почувствовал усталость от напряжения, которым жил последнее время, от той лихорадки, которая трясла весь завод. И не было возможности освободиться от этого напряжения, опуститься в успокаивающем отдыхе, сбросить с себя ответственность. И вот он смалодушествовал. Жалуется красноармейцам на трудности, ищет у них участия и поддержки.
— План! Вы знаете, что делается с нашим планом? Этот год мы начали, обеспечивая себя на сто процентов; все, мол, в порядке и пилы остры. Через два месяца — задание: увеличить выпуск экспортного стандарта на десять процентов. Видали? А лес где? Ведь лес надо! Мобилизовали рабочих, бросили в районы, так-сяк, заготовили. Весной пустили третью смену — пошло. А на прошлой неделе — опять задание: до конца навигаций дать... увеличив на двадцать процентов.
Ширяев ощетинил усы, повел глазами, брякнул кулаком по столу.
— Да что же мы, двужильные, что ли? Где у вас осенью башка была? Где?
Каменно-тяжелым взглядом посмотрел на него Липатов, повернулся и, роняя под стол слова, спросил:
— Отказались?
Ширяев остановил занесенный кулак в вершке от стола. Сразу обмяк, остыл.
— То есть как отказались? Я к тому, что с планом надо считаться или в крайнем случае ломали бы его осенью. Кто сейчас пойдет на лесозаготовки? У мужиков страда на носу.
Кадюков вспомнил деревенскую страду, как они с отцом надрывались с зари до зари, и, вздрагивая ресницами, неуверенно заметил:
— Летом — да, туго. Зимой бы. Рази нельзя до осени? Тогда бы нагнали.
— Нельзя, — глухо вздохнул Ширяев. — Запродано уже за границу и деньги, наверно, израсходованы на заказ оборудования.
Он рассеянно стучал пальцами по столу, невидящими глазами смотрел в окно. Слышались взвизги пил, хлопанье досок, глухие вздохи машин. Бригадиры смотрели на Ширяева, ждали, что он доскажет сам, но предзавкома молчал. Его пальцы стучали все тише и тише и наконец тупо уперлись в стол, замерли.
Карпов, сдерживая голос, спросил:
— Как же теперь?
— А? Да... Вот что, — Ширяев поднялся, глубже надвинул кепку. — Вы в три зайдите, может, сегодня соберемся.
...На улице бригадиры решили сначала зайти к директору, поговорить с ним о процентах, без которых нельзя возвращаться в эскадрон, и кстати узнать его решение о дополнительном задании.
В заводоуправлении трещали звонки, хлопали костяшками счеты, между столами бегали с бумагами счетоводы, конторщики, бухгалтеры.
Ошеломленный деловой сутолокой, цветными, с запонками, галстуками и поблескивающими стеклами очков, Кадюков попятился было к выходу, но остановился, пойманный Липатовым за гимнастерку.
— Погоди. Не съедят.
А Карпов был уже там, между столами. Выбрав из сидящих поочкастее и поплешивее, он смело тронулся к нему и, хлопнув шпорами, спросил:
— Вы будете директор?
Сидевший за столом вытер перо тряпочкой, осторожно положил, поднял очки на лоб и по-гусиному вытянул шею к Карпову.
— Вам что?
— Мы бригада, насчет договора.
— Договора? Какого договора?
— Ну, который подписывали с эскадроном.
— С каким эскадроном?
— То есть как с «каким»? — обиделся Карпов. — Нашим. Мы обязались насчет рубки и стрельбы, а вы — насчет производительности.
— Ничего не знаю.
— Как не знаете? Соцсоревнование заключили, а не знаете?
— А! — обрадовался сидевший — Это вы не туда, вы идите в завком к товарищу Ширяеву.
— Были мы у Ширяева, он сказал к директору, — соврал Карпов.
— К директору? Вы тогда и идите к директору.
— А вы рази не директор?
— Нет! — озлился плешивый. — Только мешают!
Он убрал голову в плечи, рывком посадил очки обратно на нос и, схватив ручку, сунул ее в чернильницу.
— Кто же вы тогда? — спросил удивленный Карпов.
— Я? — злобно вскинул очками плешивый. — Счетовод!
— Что же вы тогда мурыжите меня сколь время?.. А еще с очками!
Карпов сердито крутнулся, налетел на барышню, ойкнул и вылетел к своим.
— Ну что, узнал? — спросил его Липатов.
— Чего?
— Где директор-то?
— Сам узнавай! — огрызнулся Карпов.
Проходивший рабочий показал им на одну из высоких двустворчатых дверей, и они, обходя столы, вошли в нее.