— Что же вы-то молчите? — спросил Кадюков у сезонника.
— Мы? При чем здесь мы? Он не из нашего району.
— Мало ли что не из вашего, а раз знаете, должны что-нибудь предпринять.
— Там уже принимают, — ввязался еще один сезонник. — Его, Калганова-то, второй раз лишили прав и на двух сходках постановили выселить из району. А он все здесь, только злее стал.
— Мухи, знаешь, по осени тоже злы бывают, так и он. Конец чует, вот и злеет.
— Нет, все-таки это пропустить нельзя, — настаивал Кадюков. — Пойдем завтра к прокурору и скажем.
— Кто? Я к прокурору? — испугался сезонник. — Что ты? Еще чего-нибудь будет. Не-эт!
— Иди! Чего там будет? Ничего не будет!
Разговаривая, группа вышла наверх.
На палубе было свежо. Красноармейцы, накинув шинели, прохаживались, в рукав (по армейской привычке курить ночью в рукав) покуривая махорку. Ковалев ходил с ними же; он близко, почти задевая, проходил мимо сидевшей на скамейке девушки и каждый раз смешил ее состроенной рожей.
Пароход со свистом выбежал из канала в озеро, справа сразу же вспыхнула полоса городских огней.
2
Ветров с узелком хлеба, крупы и мяса приехал в деревню вечером и, отправив лошадь обратно с ординарцем, пошел к Агафону. Агафон, встретив его, забегал с самоваром, пытливо посматривая на Ветрова, стараясь определить, зачем он приехал.
— Сено нынче должно быть богатое. Травища — прямо страсть, — думая, что Ветров приехал на сенозаготовку, заговорил он.
— Сено? Да, да! Должно быть, — пробормотал Ветров.
«Нет, не за сеном», — решил Агафон. Он сунул в самовар зажженную лучину и, подойдя, присел к столу.
— Бабы-то, слышь, все картинки разделили. Им на общий уголок дали, а они ишь чего...
— Все равно негде было, — отмахнулся Ветров.
«Тоже не за этим», — подумал Агафон.
— Ребята у нас сейчас — чисто беда. Каждый день до полуночи орут, орут. И то сказать — молодежь, — попытался Агафон с этого конца заговорить с Ветровым.
— Вот это правильно, — сказал Ветров оживляясь. — У ребят сейчас молодой хмель бродит, а разгулу мало, вот они и дебоширят. Работу им надо, да такую, чтобы во все стороны развернулись они, а потом им дорогу кажи, они и попрут.
«Как раз в точку, — решил Агафон. — Только не насчет девок».
— У них и то уж заварилось, — поддакнул Агафон. — Как комсомол организовали, так и пошло. Пополам вся деревня разбилась. Теи, которые в комсомоле, в одну сторону, а остальные — в другую. Теи пошли против гулянья, они сейчас книжку читают, а каку — нам не сказывают. Говорят: когда запишетесь, тогда скажем. А энтим-то обидно, они пуще прежнего и булгачат.
— Это, значит, дрожжей подбросили. Это к лучшему. Пусть хорошенько взбродят.
— Да уж куда тут! И так уж. Девкам, которы записались, всем ворота вымазали, а они хоть бы что.
Агафон принес самовар и, сдувая с подножки пепел, спросил:
— Так ты по этому делу и приехал?
— Отчасти по этому, а главным-то образом по твоему.
— Это как же? — удивился Агафон.
Ветров сам разлил чай, выпил блюдечко и поставил на него стакан.
— Мы ведь, дядя Агафон, не для плясу оставались в воскресенье.
— Да ить это мы и сами понимаем, — будто он действительно в точности знал, зачем эскадрон оставался, кивнул головою Агафон.
— Так вот по этому делу я и приехал.
— Так, та-ак, — почесывая окомелок бороды, протянул Агафон.
Ветров допил стакан и повернул его вверх донышком, зная, что иначе его сейчас же нальют снова.
— Как твое мнение? — спросил Ветров.
— Это ты насчет чего больше? — все еще не понимая цели приезда Ветрова, но стараясь все-таки скрыть, спросил Агафон.
— Я насчет колхоза. Я думаю, что мы его все-таки организуем.
— Колхоз-то? — затаив дыхание, переспросил Агафон.
— Да, и ты должен быть в этом застрельщиком, организатором.
— Ты постой, парень, — замахал на него Агафон, боясь, будто он сейчас убежит и ему уже не догнать его. — Ты погоди, ты как-то враз. Фу-у! Как же это сразу как-то?
— Нет, Агафон. Вы даже опаздываете. Сейчас, куда ни посмотри, везде шевелятся, а вы обросли здесь лесами да болотами и знать ничего не хотите. Пора, откладывать некуда и незачем.
— Эх ты, черт, вот, понимаешь!.. Тогда ты расскажи толком, как тут что.
Ветров вытащил из кармана устав сельскохозяйственной артели и прочел Агафону общую часть, объяснил задачи по пунктам. Пришел Игнат, и Ветров, вернувшись к началу, уже вместе с Агафоном объяснил ему прочитанное.