Краем глаз заметила, как он окинул взглядом нашу с Тохой пару и, судя по холодку, скользнувшему по коже, задержался на моих шпильках. А затем с нарастающим градусом мороза вновь прошелся уже только по моей персоне.
Щиколотки, икры, подколенные впадинки, бедра... От такого внимания меня зазнобило и отпустило, едва взгляд Айсберга наткнулся в лапищу Славского, что в очередной раз решил проверить, есть ли на мне белье.
- Ты уверена, что не забыла трусики дома? – поинтересовался мой партнер по танцам.
- Уверена.
Судя по вернувшемуся теплу, Айсберг потерял ко мне всякий интерес, а давний друг продолжил свое коварное дело – проводить ревизию эскорта и удивляться тому, что под платьем я в чем мать родила.
- А я вот не уверен.
- Тох-х... хм-м! Анатолий, прекрати лапать мое боди на предмет швов.
- Так значит, боди, - протянул коварно.
- Платье требовало спецрешения, - пожаловалась я на капризный шелк, норовящий обрисовать все то, что обрисовывать не нужно.
- И это то самое боди, что застегивается на две маленькие пуговки...
- В моем случае - на липучку.
- ...пуговки, которые располагаются там, внизу, - продолжил он, переходя на нотки мартовского кота, который в добавок к поглаживаниям промурлыкал: - Вблизи от твоей... сокровищницы.
Я откинулась на его руку, прищурила глаза.
- Анатолий Витальевич, нужно ли мне сообщать, что все змейки и пуговки на твоих штанах находятся в непосредственной близи от твоего Сокровища? И что в девятнадцать неполных лет ты во время пьянки нечаянно свой реликт защемил?
Как и ожидалось, вместе с болезненным воспоминаниями пришла и фантомная боль. Тоха дрогнул, поджал на миг правую ногу и чуть более высоким голосом посетовал:
- Ну, ты и вспомнила!
- Я скорую вызывала. Я объяснялась с врачами. И я же искала лед для твоего ранения. Поверь, подобное не забыть.
- А еще ты сказала, что ОН красивый, - вспомнил Славский о главном, и я широко улыбнулась, как бы говоря: «Чего не скажешь, чтобы поддержать бедного парня». - Ты солгала? – догадался он к своей досаде.
- Не всем же нам быть такими прямолинейными, как...
Я ощутила удар. Кто-то грузный и тяжелый повалился на меня и в процессе падения чуть не лишил платья на тонких бретельках. Вырвалась из объятий Тохи, который опять смотрел в другую сторону и пропустил начало инцидента.
- Полин, что...?! – возмутился он, когда я уже развернулась и увидела на полу грузного мужчину и его молоденькую партнершу, застывшую над ним.
Приглашенный эскорт, как и я, или же реальная пассия, она завыла на высокой ноте, переходя на отчаянный крик «Скорую! Кто-нибудь... вызовите скору-ю-ю-ю!» Видимо, совсем забыла, что выражение «кто-нибудь» не дает определенности, а еще и о том, что телефон теперь у каждого второго. Впрочем, я могла и ошибаться на ее счет. Может, она все знает-помнит, именно поэтому вцепилась в первого, кто потянулся к телефону, и не дала ему набрать столь необходимый номер.
- Прошу-у-у-у вас! – вскричала она, потрясая его руку. – Прошу... скорее!
- Пытаюсь! – отозвался сердобольный и сконфуженный.
Я забрала телефон у Тохи, просто вспомнив, что он стоит слева и находится ближе, чем моя сумочка, оставшаяся в кресле. Раскрыла полу пиджака, выудила гаджет из внутреннего кармана и, не снимая блокировку, набрала экстренный номер. После инцидента со штанами он всегда сохранял номер «скорой», в какую бы страну ни прибыл.
- «Скорая» слушает, - отозвался уставший женский голос после пары гудков.
- Нужна машина. Ресторан «Merci Баку» в торгово-развлекательном комплексе «Сити Центр». Мужчина... – Я умолкла, расстегивая его ворот и приникая пальцами к шее. – Старше пятидесяти...
- Не просто мужчина! – взвизгнула его партнерша. – Это Юрий Борисович Щеглов, директор...
Мне было с высокой горки плевать на то, какой он директор, потому что в ближайшие минуту или две он мог стать трупом без регалий, должностей и удобного кресла в каком-либо совете.
- Повышенная бледность, холодный пот и учащенное сердцебиение, - перечислила я симптомы и нахмурилась, заметив изменения в больном. – А н-нет, уже не учащенное, кажется, оно остановилось. Что делать?
- Ждать, машина уже едет, - ответили мне и отключилась.
- Твою мать! – Я вскинула руку и потребовала у Тохи разблокировать телефон, пока пассия Щеглова надсадно голосила «Спаси-и-ите его! Спаси-и-ите...», а другой голос уверенно командовал: