— Душ, — прошу я. — Пожалуйста, сначала душ.
Один из мужчин уходит мыться. Значит, начнем с него.
Леденящее спокойствие в душе пугает меня саму. Внутри пустота, тишина, шелест листьев. Я думаю о том, что лисичка, которая мелькнула меж веток, наверное, сейчас на охоте. Воображаю, как она бегает по лесу, подкрадывается к добыче.
Кажется, я вижу ее глазами, пока меня целуют, трогают и раздевают. На лице приветливая маска. В душе нет ничего. Пус-то-та.
Сердце не бьется. Его нет. Медузам оно без надобности.
— Гала, Гала, ай лав ю, — восхищенный шепот.
Дверь открывается, выходит клиент в одном полотенце.
— Скоро приду, — обещает первый по-немецки и уходит в ванную.
Второй же подходит ко мне. Возвышается. Развязывает полотенце. Дрожит от нетерпения. Зовет почему-то сибирской красавицей.
Давай. Сделай это. Ты не неженка, ты, мать твою, красавица!
Тянусь рукой и касаюсь его. Тут же отшатываюсь. Секс — это предательство и унижение. Перед глазами всплывает первый половой акт, который я видела в жизни. И вновь волна неконтролируемого ужаса, как это было с Динаром.
Сердце появляется внезапно и колотится как бешеное. Медуза к такому не готова. Я начинаю задыхаться.
— Извини, — шепчу по-английски. — Извини, ты красивый, мне нужна минута.
— Гала?!
— Одна минута.
Подскакиваю на ноги. Ванная занята, там второй спортсмен и тоже, бесспорно, с членом! Волосы дыбом от ужаса. Я вылетаю из комнаты на своих каблуках и бегу в сторону общего санузла. В гостиной по-прежнему музыка орет, свет совсем выключили, не знаю, есть ли там кто-то или все по комнатам...
— Галя? — окликает меня Наира, которая как раз поднимается по лестнице. — Всё в порядке?
— Нет. Не в порядке.
Я спешу в ванную комнату, Наира следом. Запирает за собой двери и обхватывает мои плечи.
— Что случилось? Дыши. Аля, дыши!
— Я не могу. Наира, их много, они пьяные в стельку! Я не могу так.
— Стоп. Остынь. — Она обнимает меня крепко.
На миг становится легче.
— Мы кто? Красивые, легкие, неземные.
— Бессердечные медузы.
— Да! Взяла, сделала свое дело, освободилась. Всё.
— Я хочу уехать. Ты говорила, я могу отказаться в любой момент.
Пауза в два удара сердца.
— Конечно же можешь, милая. Но послушай, у тебя же получилось с первым? Он был каким-то особенно нежным?
— Он совсем не был нежным.
Зажмуриваюсь и вспоминаю, как Артём развалился в кресле. Как смотрел на меня и как жарко стало вдруг от его голода. Как я сама подошла. Как танцевала на нем. Мы целовались, я... хотела близости.
Сейчас я хочу исчезнуть.
— Ну вот.
— У меня ощущение, что я сама позволяю себя изнасиловать.
— Ты пила?
— Нет и не буду.
— Блин. — Наира оглядывается. — Можешь, конечно, отсидеться в туалете, дверь никто ломать не станет, но девочек подведешь. И ничего не заработаешь. Просто трата времени.
Возникает острое чувство вины.
— Я не хочу никого подводить, мне жаль, что взяла на себя так много. Свою долю отдам не раздумывая.
— У меня кое-что есть.
Наира открывает крошечную сумочку-кошелек и достает блистер. Вкладывает в мою ладонь две таблетки.
— Наркотики? — слышу свой голос.
— Обезбол для души. Злоупотреблять не надо, но иногда, чтобы отключиться, самое то. Потом путем и не вспомнишь, что было. А они и правда бухие, не поймут, что ты под кайфом.
Я сжимаю ладонь. Бах-бах-бах. Наира смотрит в глаза.
Алина, что ты делаешь?
Что ты, мать твою, делаешь?!
— Пойдем вместе. Осталось несколько часов, и мы поедем ко мне. Завалимся спать, утром позавтракаем в каком-нибудь очень красивом месте. Аля, это просто секс. Они нормальные парни. Ты будешь жалеть, если откажешься от денег.
Сжимаю таблетки крепче.
— Я надеялась до последнего, что Артём позвонит снова.
— Все-таки влюбилась? Бедная моя. Ты с ним кончала? Скажи честно.
Мешкаю. Спотыкаюсь на ответе.
— Д-да.
— Ясно. У меня тоже иногда бывают чувства, а иногда я кончаю, как из пулемета. Но это день такой, настроение или же, наоборот, слишком много негативных эмоций, вот они и выражаются. Артём не позвонит, а красавчик с кудряшками тебя ждет прямо сейчас.
Я молчу, обдумываю.
— О былом лучше забыть. Сейчас самое время. Артём один из. Не единственный. Не заслужил такие привилегии. Он ничего для тебя не сделал, ты ему ничего не должна.
Киваю.
Мы вновь крепко обнимаемся.
— Все они гады. Просто некоторые из них — платежеспособные. Пошли, отлично проведем время, и домой баиньки. — Наира проглатывает свои таблетки и улыбается.