В комнате воцарилась тяжкая тишина. Первым шевельнулся Сюмень.
— Сожалею о судьбе вашей планеты, — сказал он деревянным голосом. — Однако Колба, с вашего разрешения, продолжает существовать, и у меня есть неотложные дела…
— Но спор на том не кончился, сэр, — быстро доложил Аскар учителю Кунцену, как только молодой человек вышел из комнаты. — Я нашел новые аргументы…
Он мысленно вернулся к недавно пережитому — все было еще свежо в памяти. Он помнил, что первой его реакцией был усталый цинизм, что он как бы пожал плечами и списал Землю в расход. И тем не менее вскоре выяснилось, что сдаваться он не может и не хочет. Какая-то внутренняя потребность заставляла его настаивать, повторять старые доводы и искать новые. По сравнению с Сущностью он был муравьем, мошкой — и все же гнул свое. Нет, он не пресмыкался, не молил о пощаде — все это не совсем подходящие слова, — но до униженной мольбы оставалось тоже очень недалеко.
Показалось ему или нет, что в голосе Косвенной Сущности послышалось что-то похожее на смущение?
— Ситуация на Земле подразумевает незаурядную драму, — изрекла Сущность. — Для меня нежелательно вмешиваться в эту драму.
Но с развитием дискуссии все чаще случалось, что комната, где сидел Аскар, шла рябью и исчезала, и он выплывал пылинкой в гремящие машинные залы или в кромешную бесконечность, наполненную нечеткими размытыми контурами. И постепенно он осознал, что Сущность Отнюдь не запугивает его и не демонстрирует ему свой гнев. Просто-напросто ее мыслительные процессы достигают подчас такой интенсивности, что она отвлекается от передачи чувственных данных на приемник в Городе-Колбе и оставляет Аскара наедине с образами, выхваченными из космоса наобум. Однако всякий раз, когда Сущность решала произнести что-то вслух, землянин мгновенно оказывался вновь в воссозданной ею комнате.
И, наконец, она опять сменила голос. Из динамика с ним заговорила серебристо-голубая женщина, смеющаяся, как колокольчик:
— Дерзкие предприятия, как твое, заслуживают награды. Вот что я сделаю…
Косвенная Сущность не стала описывать ему свои намерения словами, а построила ясные графические картины и спроецировала их ему в сознание. Она показала, как поток времени разделяется на ручейки, и ручейки весело бегут в разных направлениях, возрождая пустыни к жизни. Показала она и главное течение, от которого ответвились ручейки, — оно по-прежнему неслось вперед к точке встречи с другим столь же мощным течением, чтобы в этой точке закрутиться чудовищным водоворотом и уничтожить себя.
Аскар изложил все это Кунцену. Старый ученый согласно кивал, периодически впадая в раздумье.
— Изобретательно, — вымолвил он. — И логично. Очевидно, Косвенная Сущность не лишена чувства справедливости.
— А я ничего не понял, — пожаловался Собри Бломоут. — Ну ничегошеньки…
Шу Кунцен посмотрел на него снисходительно, укутав руки в длинных рукавах.
— Да, для неспециалиста это затруднительно, — сказал он в своей задумчивой и напевной манере. — Вдумайтесь в такое примерное описание. Время движется вперед, постоянно в одном направлении. Но во Вселенной существует отнюдь не одно- единственное направление. Насчитывается шесть измерений, а не только те три, что знакомы нам в Абсолютном Настоящем. За пределами потока времени, движущегося из прошлого в будущее, лежат куда большие пространства вневременья — наподобие ландшафта, по которому течет временная река. В практическом смысле это значит, что в пятом измерении наряду с известной вам Землей существует еще множество таких же Земель. Они не населены: поскольку там нет времени, то нет и жизни. Но реку времени можно направить не вперед, а вбок с тем, чтоб она оросила эти альтернативные Земли. И там столкновения со встречным потоком уже не будет — идеальное решение стоящей перед вами проблемы.
— Так что, выходит, столкновение отменяется? — спросил Собри, кое-как продираясь сквозь дебри абстрактных концепций.
— К сожалению, нет. Сущность сохранила основной поток земного времени в неприкосновенности. Она согласилась лишь оторвать от потока мелкие ручейки и направить каждый ручеек на свою отдельную Землю — их огромное множество, и все более или менее одинаковы. Люди, связанные с тем или иным ручейком, составят как бы островок жизни на огромной пустынной планете. Но постепенно они, конечно, заселят ее целиком. И в каждом отдельном случае родится новый мир… — Шу Кунцен откровенно, без ложной скромности гордился своей проницательностью. — Сущность приняла мудрое решение, куда мудрее, чем могли бы предложить мы сами…