— Я пришел, Крюгер.
Прямо над головой он услышал обычный голос Крюгера:
— Садись, Кинросс. Скажи, что ты обо всем этом думаешь.
Кинросс уселся на каменную поверхность, скрестив ноги.
— Думаю, что ты, Крюгер, руководишь всем этим спектаклем. Я думаю также, что ты — возможно — спас мою жизнь. Больше я ничего не думаю.
— Но тебе же хочется узнать обо мне гораздо больше? Так вот, некоторые правила установил я сам, остальные — просто обнаружил. Это крайне примитивный мир, Кинросс.
— Этот мир никогда не знал человека, Крюгер, — сказал Кинросс. — Ты увел нас слишком далеко.
— Ничего не поделаешь, другого выхода не было.
— Для меня ты всего лишь голос в воздухе. В каком виде ты ощущаешь себя сам?
— У меня есть тело, но, думаю, что оно существует лишь в моем собственном воображении. Я не могу оживить свое настоящее тело. Скорее всего, это результат того, что я не находился в глубоком трансе, когда мы пересекали границу.
— Тебе от этого хорошо или плохо?
— Трудно ответить однозначно. У меня огромная власть, но это также накладывает на меня огромную ответственность. Например, я вынужден оживлять этот мир, однако мои возможности ограниченны. Поэтому я и установил табу — не смотреть пристально на окружающие вас вещи и не пытаться их использовать.
— А, значит, Сильва… — Ты можешь вернуть ему зрение?
— Его слепота — чисто функциональная. Но я не стану снова делать его зрячим. Иначе он нас всех погубит. Он чуть все не испортил.
— Да, я тоже порядком испугался. Скажи, а что могло произойти, если?..
— Скорее всего, мы снова оказались бы в лодке.
— Значит, у тебя сейчас бестелесное существование, Крюгер?
— Нет. Как я тебе уже сказал, в моем воображении — назови это галлюцинацией — я обладаю телом, которое кажется мне вполне реальным. Но я не могу пользоваться этим миром, как им пользуешься ты и все остальные. Кинросс, меня до сих пор мучает жажда, от которой мы страдали тогда в океане. Надеюсь, ты еще не забыл, что это такое. Я не могу избавиться от этой ужасной жажды, и я не могу ее больше выдерживать. Этот мир стал для меня адом.
— Господи! Крюгер, это же просто ужасно! Можем ли мы чем-то тебе помочь?
— В этом моя единственная надежда, Кинросс. Поэтому я и привел тебя сюда.
— Говори, что мы должны для тебя сделать.
— Я хочу ввести тебя в состояние глубочайшего гипноза, который не испытывал еще ни один человек. Я хочу, чтобы между нами образовалась тесная связь. Ты поделишься со мной своим телом, а я поделюсь с тобой властью над этим миром. Только тогда я смогу есть и пить.
— Предположим, что это возможно. Но что буду ощущать я?
— Ты сможешь творить этот мир. Я не могу описать тебе это чувство словами. Безумная радость.
— Нет, я имею в виду свое собственное тело. Кто знает, может, тогда и меня начнет мучить твоя жажда. И кто из нас будет в этом теле главным?
— Мы избавимся от жажды. Ты будешь сам управлять своим телом, а я сохраню главенство над этим миром.
Кинросс задумчиво почесал в затылке.
— Даже не знаю, что и сказать, — медленно произнес он. — Я опасаюсь тебя, Крюгер. Почему ты выбрал именно меня?
— Из-за твоего ума, Кинросс. — Ты — инженер. Мы должны создать естественные законы в этом мире, и только тогда я смогу отдохнуть. Мне нужен доступ к твоему видению мира, чтобы мы вместе смогли перенести его на эту землю.
— Я и так смогу тебе помочь.
— Да, сможешь, но этого недостаточно. Чтобы достигнуть полного взаимодействия, мне просто необходимо посмотреть на мир твоими глазами.
Но Кинросс уже принял решение.
— Нет, — твердо ответил он. — Поговори об этом с кем-нибудь другим. Кроме Гарсии и Сильвы никто даже толком не знает, живы они или нет. Однако они могут есть и пить.
— Я уже много чего позаимствовал у них для строительства этого мира, как, впрочем, взял кое-что у тебя и Гарсии. Но ты нужен мне полностью.
— Нет.
— Подумай о власти и радости, которые ты сможешь получить. Это просто невозможно описать словами, Кинросс.
— Нет.
— Тогда подумай о том, чего ты сможешь лишиться. Я могу ослепить тебя, парализовать, в конце концов.
— Не сомневаюсь. Но ты этого не сделаешь. Я не могу этого объяснить, но что-то мне говорит, что ты нуждаешься в нас. Тебе нужны наши глаза и уши, чтобы видеть и слышать этот мир. Твое зрение ослабло, когда ты сделал Гарсию слепым.
— Это не совсем так, Кинросс. Я нуждался в вас, чтобы пересечь границу реальности, чтобы сотворить этот мир. Но сейчас вы мне уже не нужны.
— Могу побиться об заклад, ты лжешь, Крюгер. В твоем мире слишком мало людей, чтобы ты смог почувствовать себя тираном.