Минуточку! Поскольку Леддравор убит, королем должен стать принц Пауч, человек, по слухам, не подверженный страстям, приверженец традиций. Значит, к беременной женщине он, как издавна ведется у колкорронцев, отнесется снисходительно; тем более что никто не сможет подтвердить, что именно Джесалла выстрелила в Леддравора из пушки. Всю вину возьмет на себя Толлер.
Изо всех сил стараясь не обращать внимания на огонек среди камней, Толлер пораскинул мозгами. Главное — чтобы Джесалла не попала в руки стражников до тех пор, пока не станет ясно, что она в положении. Но когда это выяснится? И как выбрать наиболее подходящий момент, чтобы уйти не слишком рано и не слишком поздно?
— О чем задумался? — спросила Джесалла, снимая с огня кипящую кастрюлю.
— О тебе и о том, что завтра мы уходим отсюда.
— Даже и не думай. Лучше поешь.
Джесалла принялась готовить скромный завтрак.
Плитой служил более или менее плоский камень, где она смешивала по щепотке пикона и халвелла из корабельных запасов. Поскольку такое пламя дыма не давало, можно было не опасаться, что кто-либо обнаружит пещеру.
Джесалла подогрела кашу с бобами и солониной, передала тарелку Толлеру и разрешила есть самостоятельно. Каким-то образом она ухитрилась спасти из гондолы тарелки и другую посуду.
Домашняя посуда в пещере на поверхности чужой планеты придавала трапезе оттенок романтичности и позволяла хотя бы на время забыть об опасности.
Голода Толлер не ощущал, но ел через «не могу», потому что решил как можно скорее восстановить силы. Стояла тишина, только всхрапывал привязанный синерог, да слышались время от времени раскаты опылительных залпов бракки. Частота, с которой они происходили, подтверждала: бракки здесь видимо-невидимо. Помнится, Джесалла еще удивилась: почему остальные растения Верхнего Мира — по крайней мере те, которые она успела собрать и внимательно изучить, — на Мире неизвестны, а бракка растет и там, и тут?
Сам Толлер полагал, что бракка встречается на всех планетах без исключения, однако сомневался, что сможет это доказать. Вот бы посоветоваться сейчас с Лейном!
— Вон еще птерта! — воскликнула Джесалла. — Смотри! Я вижу семь или восемь шаров. Они летят к воде.
Толлер посмотрел в ту сторону, куда она указывала, напряг зрение и наконец различил бесцветные, почти прозрачные шары.
— Никак не привыкну, — пожаловался он. — Того вчерашнего я заметил, когда он чуть не уселся мне на колени.
Накануне, вскоре после малой ночи, к постели Толлера подлетела одинокая птерта. Толлер испытал в тот миг панический ужас, правда, не такой сильный, какой испытал бы на Мире. Шар несколько секунд повисел рядом с постелью, а затем медленно выплыл из пещеры и растаял в ночи.
— Ну и лицо у тебя было! — Джесалла состроила гримасу.
— Мне тут кое-что пришло в голову, — сказал Толлер. — У нас есть на чем писать?
— Нет. А зачем?
— Только мы с тобой знаем, что Лейн написал о птерте. Жаль, что я ничего не сказал Чаккелу. Столько времени провели вместе на корабле, а я даже не подумал упомянуть об этом!
— Откуда ты знал, что здесь окажутся деревья бракки и птерта? Ты думал, что они остались в прошлом.
— Послушай, Джесалла, это самое важное, что мы можем и должны сделать. Необходимо убедиться, что Пауч и Чаккел поняли мысль Лейна. Если мы оставим бракку в покое, здешняя птерта никогда не станет нашим врагом. Даже в Хамтефе, несмотря на то, что они добывали очень мало кристаллов, птерта порозовела. Ты должна… — Он умолк, увидев, что Джесалла смотрит на него со странным выражением на лице. — Что случилось?
— Значит, я должна? — Джесалла поставила тарелку и опустилась на колени рядом с ним. — А ты? Что с нами будет, Толлер?
Он натянуто улыбнулся.
— Неужели ты думаешь, что я дам тебя в обиду?
— Знаю, что не дашь, поэтому мне стало страшно, когда ты сказал….
— Джесалла, я всего-навсего имел в виду, что мы должны оставить послание, здесь или в другом месте, чтобы его передали новому королю. Я не в состоянии особенно расхаживать, поэтому вынужден поручить это тебе. Мы найдем, на чем писать, и…
Джесалла медленно покачала головой, ее глаза наполнились слезами. Впервые в жизни Толлер видел, как она плачет.
— Все бесполезно, Толлер. Ничего у нас не получится…
— Никто никогда не думал, что люди долетят до Верхнего Мира. Но вот мы здесь, и, несмотря ни на что, все еще живы. Я не знаю, что должно с нами случиться, Джесалла. Обещаю только, что палачам мы не сдадимся. Понятно? Приляг, отдохни, а я посторожу.