— Я хотел бы знать, на какой рейс она пересела, — произнес он. — В справочной мне помочь не смогли.
Водитель поглядел на Нормана, однако не изрек ничего, вроде «А че тебе надо-то?», за что Норман был ему искренне благодарен. Похоже, беглый осмотр убедил парня, что дурных намерений у собеседника нет.
— Может, я ошибаюсь, мистер, — сказал он, — но, сдается мне, она села на местный автобус, который ходит до побережья.
— Он останавливается в Бейпорте?
Водитель кивнул.
— А давно он ушел?
— Минут двадцать назад.
— Я могу попасть в Бейпорт раньше, если возьму такси?
— Только-только. Если вы оплатите дорогу в оба конца и накинете кое-что сверху, я думаю, Алек подбросит вас.
Водитель небрежно махнул рукой человеку, который сидел в машине, стоящей сразу за зданием автовокзала.
— Учтите, мистер, я не уверен, что она в том автобусе.
— Конечно, конечно. Большое спасибо.
В свете фонарей было видно, как лисьи глазки Алека засверкали любопытством, однако он не стал ни о чем спрашивать.
— Идет, — согласился он весело, — но времени у нас в обрез, так что влезайте.
Прибрежное шоссе пересекало по пути многочисленные болота и пустоши. Иногда Норман улавливал в шуме двигателя шелест высокого тростника; порой в нос ему ударял неприятный запах, исходивший от заливчиков с черной водой, которые они переезжали по длинным и низким мостам. Запах бухты.
В окне изредка, смутно различимые в темноте, мелькали заводы, нефтеочистительные комбинаты, дома местных жителей.
Они обогнали три или четыре автобуса, но Алек молчал и не отводил взгляда от дороги.
Так продолжалось довольно долго. Наконец Алек сказал:
— Тот, должно быть, ее.
Созвездие красных и зеленых габаритных огней впереди перевалило через гребень холма.
— До Бейпорта осталось мили три, — прибавил таксист. — Что будем делать?
— Постараемся попасть в город первыми. Мне нужно на автовокзал.
— О’кей.
Такси пошло на обгон. Окна автобуса находились слишком высоко, чтобы разглядеть пассажиров; к тому же в салоне не горел свет.
Алек утвердительно мотнул головой.
— Точно, тот самый.
Автостанция в Бейпорте располагалась бок о бок с железнодорожным вокзалом. Норману вспомнилась деревянная платформа, отделенная от по' лотна узкой полоской гравия. Вокзал оказался крошечным и грязным, а тем просторным и светлым зданием, которое хранила память Нормана-Окна зала ожидания были темны, но на площади перед вокзалом Норман увидел несколько автомобилей, вокруг которых, негромко переговаривавясь, бродили местные жители; среди них Норман разглядел двоих в солдатской форме — должно быть, из Форт-Монмута или Сэнди-Хука.
Прежде, чем подкатил автобус, он успел вдоволь надышаться соленый воздухом.
Пассажиры выходили один за другим, высматривая тех, кто их ветречал.
Тэнси спустилась по ступенькам третьей. Она держала в руках саквояж из свиной кожи и глядела прямо перед собой.
— Тэнси, — проговорил Норман.
Она словно не слышала. Он заметил на ее правой руке черное пятно, похожее на большой синяк, и вспомнил чернильную кляксу на своем письменном столе.
— Тэнси! — позвал он. — Тэнси!
Она прошла мимо, задев его рукавом.
— Тэнси, что с тобой?
Норман бросился за ней. Она направлялась к стоявшему на площади такси. Люди с любопытством посматривали на них. Норман начал раздражаться.
— Тэнси, перестань! Ну пожалуйста, Тэнси!
Он догнал ее, схватил за локоть и развернул лицом к себе, не обращая внимания на неодобрительный ропот зевак. Черты Тэнси выглядели застывшими, взор был устремлен куда-то в пространство.
Норман рассвирепел. Гнетущее напряжение, которое накапливалось с утра, выплеснулось наружу. Он потряс Тэнси. Та по-прежнему как будто не видела его; она словно изображала аристократку, терпеливо сносящую грубые приставания дикаря. Если бы она закричала или принялась отбиваться, никто бы, скорее всего, не вмешался. А так — Нормана рванули за плечо.
— Отпусти ее!
— Эй, приятель, угомонись-ка!
Тэнси не двигалась, поза ее была исполнена ледяного величия. Внезапно она выронила на мостовую клочок бумаги; в тот же миг взгляд ее скрестился с взглядом мужа, и Норману показалось, что он разглядел в глазах Тэнси страх. Между ними двоими будто протянулся незримый мост понимания. Быть может, это лишь почудилось Норману, но на какое-то мгновение он словно обрел второе зрение: за спиной жены он различил нечто косматое и черное, с широкими плечами, огромными лапами и тускло светящимися глазками. Но тут Тэнси отвернулась, и видение исчезло. Впрочем, у Нормана сложилось впечатление, что тень ее чересчур велика и что виной тому вовсе не проказы фонаря. Кто-то сильно толкнул его, он пошатнулся — и потерял Тэнси из виду.