Я думаю, вот что со мной тогда произошло: ударившись о поверхность с большой силой, мой пузырь проник внутрь на тысячи километров. В течение нескольких лет его носили внутренние течения. Плотность там оказалась, вероятно, намного меньше, чем в солнечном ядре. Наконец пузырь вынесло почти к самой поверхности. А потом он начал постепенно подниматься вверх… В течении тридцати тысяч лет я представлял собой что-то вроде волейбольного мяча, летящего в сторону солнечной короны: я падал сквозь фотосферу, некоторое время болтался там, а потом меня снова подбрасывало вверх.
Именно в тех краях я и провел все Своеобразие и то время, когда спасали путешественников, отправившихся в ближайшее будущее. Там бы я и погиб, если бы не Бил Санчез. — Тюнк помолчал. — Вы не были с ним знакомы. Бил остался в реальном времени и умер двадцать миллионов лет назад. Он помешался на теории, которую придумал Хуан Шансон. Большая часть доказательств Шансона находится на Земле; Бил Санчез путешествовал по всей Солнечной системе. Ему удалось обнаружить вещи, о которых Шансон даже не догадывался.
Среди прочего Бил постоянно разыскивал пузыри. Он был уверен, что рано или поздно найдет в них человека или машину, переживших «Уничтожение». Заметив мой пузырь на Солнце, Бил решил, что ему наконец улыбнулась удача. Их последние записи — от 2201 — не содержали упоминания о таких случаях. Да и место не совсем обычное для того, чтобы искать там кого-нибудь, кому посчастливилось выжить.
Однако Бил Санчез был очень терпелив. Он заметил, что каждые несколько тысяч лет на Солнце возникала действительно большая вспышка, которая немного поднимала мой пузырь. Он и Королевы изменили курс кометы и отвели ее от Меркурия. В следующий раз, когда я поднялся над поверхностью, они были к этому готовы: сбросили комету на орбиту Солнца. Она подцепила меня в тот момент, когда я находился в верхней точке своего полета. К счастью, «снежный ком» не рассыпался, и мой пузырь прилип к поверхности кометы; мы облетели Солнце и направились в более прохладные места. Ну, а дальше спасательная операция уже почти ничем не отличалась от всех остальных. Через тридцать тысяч лет я вернулся в реальное время.
— Тюнк, вы ближе всех находились к Своеобразию. Как вы думаете, что явилось его причиной?
Космонавт откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.
— Многие уже задавали мне этот вопрос… Если бы я имел представление, Вил Бриерсон! Я всем говорю одно и то же: не знаю. И они все уходят прочь, увидев в моих словах подтверждение своим собственным теориям. — Казалось, Тюнк неожиданно сообразил, что его ответ не удовлетворит Вила. — Ну, хорошо, вот мои теории. Теория номер один: вполне возможно, человечество было уничтожено. То, что Бил нашел в катакомбах Шарона, трудно объяснить иначе. Но все равно мне кажется, что идеи Хуана Шансона ошибочны. У Била, с моей точки зрения, объяснение было гораздо более правдоподобным: то, что смогло обойти контрольные компьютерные программы, установленные на Земле/Луне, обязательно должно было обладать сверхчеловеческими способностями. Если это существо или существа по-прежнему находятся где-то неподалеку, никакие разговоры о защите и войне нам не помогут. Именно поэтому Бил и его маленькая колония вышли из соревнования. Бедняга, он боялся, что большая колония должна неминуемо погибнуть в результате каких-нибудь кошмарных катаклизмов.
А вот теория номер два: в нее верит Елена и, возможно, Делла — хотя она все еще не привыкла к обществу людей и чувствует себя среди нас не совсем уверенно — так что наверняка я ничего сказать не могу.
Человечество и изобретенные им машины стали чем-то иным, лучшим… и неизвестным. Я могу привести доказательства, указывающие на то, что так оно и обстоит на самом деле.
Со времен Войны за Мир возникло множество автономных приборов. В течение веков люди говорили, что вот сейчас, совсем скоро, они изобретут машины, которые по интеллекту не будут ничем отличаться от людей. Многие не понимали, что в этом нет никакой необходимости. Нужны были машины, которые стали бы умнее людей. В мой век мы уже практически этого добились, мы почти решили эту задачу.
Наша компания была совсем небольшой: всего восемь человек. Мы были отсталыми провинциалами, если можно так сказать; все остальное человечество заметно нас опередило. Большие фирмы имели гораздо более мощное оснащение: солидные, сложные компьютеры, ну и вообще самое разнообразное оборудование, о котором мы и мечтать не могли. На них работали тысячи людей. Я дружил кое с кем из корпорации Шарона и Звездного картеля. Они считали, что находиться в такой изоляции — чистое безумие. Они могли планировать далеко вперед. Наше единственное преимущество заключалось в мобильности.