Они отступили, дав Вилу возможность подняться на ноги. У противоположного склона скалы отчаянно завывали ослепшие собаки.
Что же, с мыслью об оружии придется расстаться. Он полез обратно в пещеру.
Вил успел положить руки на край скалы у самого входа в тот момент, как одна из собак вцепилась ему в ногу. Он почувствовал, что зубы пробили пластиковый сапог. Вил дернул ногой, но животное повисло, вонзив клыки ему в щиколотку.
И тут Вилу повезло: сапог соскользнул. Животное попыталось в последний момент взобраться наверх, сильно разодрало когтями ногу Вилу, но все равно свалилось вниз, прихватив и тех, кто лез сзади.
Вил подполз к Делле. Она лежала едва живая. Нога Вила нестерпимо болела. Он закатал штанину: глубокие кровоточащие царапины, но сильного кровотечения не было. Можно остановить кровь, если только хватит времени.
…Неожиданно Вил почувствовал запах, которого раньше не замечал: в глубине пещеры что-то явно разлагалось. Но кроме того, здесь находился еще кто-то живой. Слышалось легкое металлическое позвякивание.
Вил наклонился и снял с ноги оставшийся сапог. Потом резко развернулся и посмотрел вглубь пещеры: там метались странные, серые тени. На полу лежала дохлая дикая собака. Она напомнила Вилу голографическое изображение картины какого-то импрессиониста — сморщенные части тела, покрытые засохшей кровью. По всему телу и внутри него ползали громадные жуки — временами свет отражался от их металлических панцирей. Именно они и были источником позвякивания.
Вил перебрался через старые обглоданные кости и почувствовал, что запах окутал его словно ватой, делая каждый новый вдох настоящим подвигом. Это не имело никакого значения. Ему обязательно нужно было посмотреть на этих жуков. Вил с трудом сделал вдох и наклонился к тому, что был крупнее остальных. Жук засунул голову в гниющую плоть дохлой собаки, задняя же часть его туловища торчала наружу. Жесткая, чуть ли не металлическая сфера, примерно пятнадцать сантиметров в поперечнике, хитиновый покров с ровным, почти геометрическим рисунком.
Вил, задыхаясь, отодвинулся немного назад. Неужели это возможно? Жуки, о которых писала Марта, жили в Азии пятьдесят тысяч лет назад. Вполне достаточно времени, чтобы переселиться в другой район… и для того, чтобы лишиться своей смертоносной способности.
Придется выяснить, так ли это. Собаки снова принялись выть. На этот раз гораздо громче, чем раньше. Но все-таки не настолько громко, чтобы Вил не различал скрежета когтей по камню. Вил погрузил руки в мягкую, мертвую плоть и вытащил жука, не дав ему закончить трапезу. Жук укусил Вила, и его палец пронзила острая боль. Тогда Вил передвинул руку, ухватил жука за спинку, и стал наблюдать, как тот беспомощно болтает в воздухе крошечными лапками.
Собаки приближались, они уже взобрались на уступ.
Маленький дружок Вила по-прежнему не издавал никаких звуков. Вил начал перебрасывать жука с руки на руку и трясти его. Жук принялся выпускать струи вонючего газа.
Вил подошел с жуком в руках ко входу в пещеру и еще раз как следует его встряхнул. Шипение стало громче, словно жук окончательно вышел из себя. Спинка нагрелась, и Вил с трудом удерживал насекомое в руке. Но он продолжал раздражать его еще секунд десять. А потом увидел совсем недалеко от входа в пещеру оскаленную собачью морду. Собака на мгновение оглянулась, а потом продолжила свой путь наверх. За ней следовали еще три. Вил в последний раз как следует тряхнул жука и швырнул его вниз, прямо на голову врагу. Последовал резкий взрыв, без пламени, и собака с оглушительным воем свалилась вниз. Только самому последнему животному удалось удержаться на скале, но оно почему-то не захотело продолжить восхождение.
«Благодарю тебя, Марта! Благодарю!»
В течение следующего часа собаки предприняли еще две атаки. Вил с легкостью отбил их. У самого входа в пещеру Вил положил несколько жуков-гранат, при этом старался поддерживать хотя бы одного в состоянии, близком к боевому. В какой момент жук взрывается, Вилу было неизвестно, и в конце концов он стал опасаться жуков больше, чем собак. Во время последней атаки ему удалось сбросить со скалы сразу четырех хищников — впрочем, шрапнельный взрыв поранил и его ухо.
После этого упрямые твари перестали наступать. Может быть, Вилу удалось прикончить всех тех, кто был в состоянии видеть; а может быть, они просто поумнели. Он все еще слышал, как скулили слепые собаки, устроившиеся возле карниза. Раньше их вой казался Вилу угрожающим, теперь он был жалобным и испуганным.