— Не-ет! — в отчаянии всхлипнул он.
Но тут сквозь вой ветра и звон стали прорвался голос — такой тихий, что Йон ни за что бы не расслышал его, если бы то не был голос Эрика.
— Волк… — Это слово было произнесено слабым, чуть слышным шепотом, но оно вдохнуло в Йона новые силы. Где-то в глубине его существа словно распахнулись широкие врата, и оттуда щедрым потоком хлынула злая, кипучая энергия и мощь, которой делился с Йоном его дух-покровитель. Еще мгновение, и Волк оказался внутри него. Йон выронил обломок меча и, подобравшись, ринулся на тускло-серого Отца Богов.
В какое-то мгновение в его мозгу промелькнуло смутное воспоминание о том, что, согласно легенде, убийцей Одина был именно волк, но Йон сразу же забыл об этом, полностью растворившись в мстительной злобе могучего зверя и почувствовав, что тело волка становится его телом, а ярость волка — его яростью. Неистовая радость и буйство берсеркера охватили Йона, и все окружающее сразу же поблекло и отступило. Пена летела с его губ, когда он свирепо лязгал зубами, и огромные клыки в стремительном вихре смертоносной ярости вонзались то в руку, то в ногу, то в лицо божества. Вкус крови на языке только сильнее распалял зверя.
Теперь уже Один вскрикнул, и этот вопль — могучий, словно пароходная сирена, — заглушил все остальные звуки. Серый Бог попятился, потерял равновесие и упал навзничь. Чудовищные волчьи челюсти тотчас сомкнулись на его горле. Охваченный кровожадным стремлением убивать, Йон превратил эту яростную атаку в свою собственную битву, став полноправным действующим лицом древней легенды.
Ураганный ветер внезапно стих. Окружающий мир раскололся, и в нем образовалась дыра, по одну сторону которой оказались пулеметные гнезда, мотки «колючки» и неподвижные тела, а по другую — голубовато-зеленые луга Асгарда[8]. Валькирии отступали, таща за собой Одина, горло которого все еще продолжал сжимать зубами громадный волк. Йон же замешкался на самой границе, впервые не в силах ответить на вопрос, кто он такой и где его настоящий дом. Сначала он сделал шаг вперед, потом отступил назад. Неистовая ярость по-прежнему сжигала его изнутри, обещая вечную жизнь и безграничное могущество в мире, не знающем пушек. Верность другу звала вернуться.
В конце концов Йон отпустил волка. Тот метнулся прочь, забрав с собой силу и ярость, и Йон несколько раз вздрогнул, словно в агонии. Он чувствовал себя так, будто у него отнимали душу и саму жизнь, вырывая их из тела, превращая его в пустую оболочку. Потом волк исчез навсегда. Проход в другой мир закрылся, и Йон Скелл провалился во тьму.
Придя в себя, Йон увидел, что лежит на койке под тонким выцветшим одеялом, упираясь взглядом в унылую желто-серую стену военного госпиталя в Плейку.
Эрик!.. Он поспешно повернул голову и облегченно вздохнул, увидев на соседней койке знакомую фигуру. Из-под одеяла торчали обе ноги. Грудь Эрика мерно вздымалась и опускалась в такт глубокому ровному дыханию, глаза были закрыты, одна рука свесилась вниз.
С трудом дотянувшись до него, Йон взял руку друга в свою. Пальцы Эрика несильно сжались и снова расслабились.
— У кого брата нет… — пробормотал он, не открывая глаз.
— Тому и доспех не впрок, — согласился Йон и негромко рассмеялся. Ощупывая игрушечный оловянный меч, висевший у него на цепочке вместе с личными жетонами, он неожиданно испытал сильнейшее желание как можно скорее повидаться с отцом и поблагодарить за то, что тот научил его ценить семейные узы, привязанность и любовь.
И заодно показать свою новенькую медаль…
ЭпилогКогда образы Йона и Эрика на экране погасли, Тек вернулся к проблеме, которая весьма его занимала. Он обязательно должен был выяснить, кто же на него напал. Тор был слишком занят на земле, раскидывая свои сети, чтобы уловить в них новых героев для Рагнарока, и, следовательно, его можно было исключить из числа подозреваемых.
Таким образом, только один из богов мог создать и направить чудовище. Только один…
Бог войны долго сидел, размышляя, прежде чем принять решение. Потом он выпрямился и, подойдя к своему учителю, склонился над ним с угрюмой гримасой.
— Зачем ты это сделал? — требовательно спросил Тек. — Чего ты надеялся достичь? Что тебе дало нападение на меня?
Второй бог, закутанный в мантию Наставника, испытывал явное облегчение оттого, что Тек наконец разгадал загадку. Самодовольно ухмыльнувшись, Локи принял свой истинный облик.
— Время, о проницательнейший из новых богов, — с насмешкой промолвил Локи. — Время, которое позволило союзникам Великанов Пустыни, — а они приходятся мне братьями — собрать богатый урожай на брегах своих земель.