– Садись и рассказывай, – велела она прежде, чем я успел раскрыть рот. Эта женщина все понимает.
– Что-то ты поздновато, – проворчала Ванда, которая сидела в темном углу, словно Ничей Человек. – Ночь будет очень холодной для этого времени года.
Я подробно рассказал им, что произошло у пруда, с наслаждением прихлебывая из кружки горячую стуву, и в заключение продемонстрировал Чарин кристалл. Весна сочувственно цокала и качала головой, Ванда выслушала меня в молчании.
Когда я поведал о лоринах, Весна сказала:
– Такие вещи иногда случались и прежде. Если у лоринов было настроение.
Я перешел к своим подозрениям.
– В прошлом году там не было никакого дьявола. Откуда он взялся? Ведь эти твари не летают, благодарение Фа!
– Приплыл с дождевым потоком из других прудов, – заключила Ванда.
– Мой пруд на холме, а вверх вода не течет.
– Ты хочешь сказать, что его запустили в пруд нарочно?
– Да, именно так это и выглядит.
– Скорее уж, кто-то из ребятишек бросил туда гоблина. – Ванда была твердо намерена прояснить ситуацию раз и навсегда.
Дети для развлечения держат в кувшинах крошечных ледяных дьяволят и называют их гоблинами. И у меня был такой, я кормил его мухами.
– Ни один гоблин не вырос бы за зиму настолько, чтобы властвовать в целом пруду. Говорю тебе, Ванда, это был взрослый ледяной дьявол. Кто-то перенес его из одного водоема в другой.
– Это невозможно. Как только ты попробуешь вытащить дьявола на поверхность, вода сразу закристаллизуется.
Я чуть не взорвался, слушая упрямую старуху, но Ванда была предводительницей, и я постарался найти убедительные доводы.
– Ну хорошо, а если кто-нибудь нашел такой способ? Теперь подумай сама. Многие знают, что это мое место для преждевидения. И о том, что Носс-Чара потеряла свой кристалл, тоже знают многие. Кафф, например.
Я оглянулся на Весну в поисках поддержки, но та молчала и угрюмо хмурилась.
– Это дело мужчин, – отрезала Ванда. – Женщин такие дела не касаются.
– Я говорю о том, что человек из Носса пытается уничтожить целую семью из Иама. А ты утверждаешь, это не твое дело? Кто будет следующим, дядя Станс или Триггер?
– Послушай моего совета, оставь в покое Каффа! В эту стужу нам понадобится вся помощь, которую сможет предложить Носс.
– Кафф не желает, чтобы Носс помогал Иаму.
– И поэтому, – съехидничала Ванда, – он неизвестным способом перевез дьявола из Носса прямо в твой пруд.
– Но ты ведь не станешь отрицать, Ванда, что происходит нечто странное, – спокойно сказала Весна.
– А канистры? Кто-то их подменил, – напомнил я.
– Твой спирт выдули рыбаки. Глупо и не слишком честно, но злого умысла они не имели. Забудь эти бредни, Харди, и займись своей жизнью. Я ничего не скажу Стансу.
Она встала – маленькая сморщенная женщина, обладающая огромной волей – и покинула нас.
– Я боюсь за тебя, Харди, – вздохнула Весна.
– Ты боишься, что меня опять посадят под арест за глупую болтовню?
– Нет, Харди. Я боюсь, что ты прав.
Мы долго сидели молча. Потом я спросил:
– Но разве можно совершить убийство и жить дальше как ни в чем не бывало?
– Ты еще молод, Харди, – молвила Весна. – Но когда ты заведешь детей и покончишь с продолжением рода, твое отношение к жизни постепенно начнет меняться. Что бы ты ни совершил, твои потомки никогда ничего не узнают, и ты привыкнешь к этому чувству свободы. Словно больше никто не подглядывает через твое плечо.
– Мне не кажется, что кто-то за мной подглядывает.
– Покажется, когда ты будешь возлагать на себя все большую и большую ответственность. И вдруг, в один прекрасный день, ты совершенно свободен! Такое вполне может ударить в голову:
– Ты хочешь сказать, что отца убил пожилой человек?
– Вполне возможно, Харди. Не торопись обвинять Каффа.
Я обдумывал ее слова на следующее утро, когда услышал гвалт на площади: то собиралась охотничья команда. Итак, разумно сказал я себе, мне следует точно установить личность преступника. Затем я отомщу обидчику и наложу запрет на память об этом. Надеюсь, мои потомки его никогда не нарушат. В конце концов, это не просто личная месть. Я ограждаю от опасности не только себя, но и дядю Станса, и Триггера, а может, весь народ Иама.
Мое желание защитить дядю изрядно поубавилось, когда распахнулась дверь и старый дурак самолично возник на пороге.
– Валяешься в постельке, Харди?
– Я планирую свой день.
– Твой день, насколько я знаю, посвящен охоте.
– Нет, у меня другие намерения.
– Ах ты, ленивый отморозок! – взревел он и шагнул через порог. – Некогда мне тут с тобой препираться!