— Хорошо, ознакомлюсь, — нетерпеливо прервал я, в очередной раз убедившись в том, что титул иногда бывает чрезвычайно полезен. — Так где она?
— Ей стало нехорошо, и она попросила у меня машину, чтобы уехать домой.
— Какая машина?
— Голубой «бекар». С водителем. Номер…
Я его уже не слушал. Вот чертова девка! Удрала.
Выскочив во двор, я не стал терять времени на поиски машины генерального представителя, а сразу бросился к воротам. На мое счастье, там стоял все тот же полицейский, который еще недавно не хотел меня пускать.
— Голубой «бекар» не выезжал?
— Никто не выезжал, — отчеканил он, глядя на меня с опаской.
— Не выпускать! — командным тоном приказал я. — Задержать под любым предлогом.
— Есть!
Мне захотелось потрепать его по плечу и поощрительно сказать «Служи, мальчик», но было не до того, и я, переходя на рысь, бросился к теснящимся на открытой стоянке машинам. Там намечалось какое-то движение.
Пижонский голубой «бекар», зажатый в дальнем углу стоянки, медленно выруливал на дорогу. К длинному лимузину, загораживающему выезд, вразвалку подошел водитель в костюме и при галстуке и убрал своего мастодонта, освобождая дорогу.
Я подскочил к «бекару», рванул дверцу на себя и плюхнулся на сиденье.
— Привет, Джози.
Она посмотрела на меня без всякой приязни.
— Поехали, — скомандовал я шоферу. — Куда, кстати, едем? — уже обращаясь к Джози.
— Домой.
— Что так? Веселье только началось.
— Голова разболелась.
Я махнул полисмену, и тот, узнав меня, уступил дорогу. Потом посмотрел на Джозиану и понял, что ей действительно нехорошо. Я видел ее лицо в мелькании света уличной рекламы и фонарей, отчего оно казалось каким-то неживым.
— Мне нужно домой. Принять лекарство.
Меня осенило.
— На что подсела?
Она сглотнула и посмотрела в затылок шофера.
— Какой сейчас ветер? — внезапно спросила она.
— Северный, — ответил водитель, не задумываясь.
Мне этот короткий диалог показался странным. Словно обмен паролями. Они понимают, о чем идет разговор, а я нет.
Джозиана опустила стекло и жадно вдохнула ворвавшийся воздух, наполненный нежным цветочным ароматом.
— Ну так что? — напомнил я о своем существовании.
Она покосилась на меня. Взгляд ее продолжал оставаться больным.
— Кадавр, — проговорила она одними губами. И обмякла на сиденье.
Я почувствовал легкое головокружение. Даже не головокружение, а как бы мгновенную потерю ориентации в пространстве. Такое бывает при землетрясении. Кадавр! Я знаю, что такое кадавр. Может быть, я недостаточно хорошо владею французским, но, как по-французски звучит слово «труп», знаю отлично. Меня только немного смутило то, что произнесла она его без артикля. Но это мелочь, которая проскользнула в сознании и сразу исчезла. В тот момент, когда я попытался привести ее в чувство, меня больше занимал вопрос, почему она это сказала. Обругала меня? Или, наоборот, предупредила? Мол, скоро ты будешь трупом. Или попыталась рассказать о трупе, который где-то есть. А единственный покойник, который меня сейчас интересовал, это Темер Уинстон.
В любом случае это нужно было выяснить.
Джозиана открыла глаза.
— Быстрее, — слабым голосом проговорила она.
— Что?
— Быстрее домой. В гостиницу. У меня там есть…
— Может, лучше в больницу?
Она посмотрела на меня, как на идиота. Мне даже захотелось проверить, не текут ли у меня слюни по подбородку.
— Нет. Быстрее!
— Ладно. Только ты мне все расскажешь.
— Хорошо.
Водитель, не дожидаясь дополнительного распоряжения, увеличил скорость. Через несколько минут мы подъехали к отелю. К моему удивлению, это оказался отель «Ниагара», в котором остановился мой коллега Юджин Ге.
Джозиану мне пришлось вести под руку, почти нести. Единственное, на что ее хватило, это дать мне ключ от номера. Зато когда я подвел ее к креслу, она ожила: потянулась к зеркалу, под которым на столике стояли баночки, тюбики, пузырьки, схватила какой-то баллончик, наверное, с дезодорантом, и, шатаясь, кинулась в ванную. Через несколько минут оттуда послышался шум воды.
Я прошелся по номеру, заглянул в шкаф, набитый разными тряпками, осмотрел ящики, заглянул в сумочку. Ничего интересного.
Минут через десять я начал нервничать. Не утонула ли она? Открыл дверь, оказавшуюся незапертой, и увидел в наполненной ванне улыбающуюся Джозиану. Голую.