Поначалу это было лишь развлечением. Он говорил себе: сейчас происходит то-то и то-то, а из-за этого события развиваются так-то, и это приводит к тому-то и тому-то. Но через некоторое время он стал видеть персонажей, действующих на воображаемой сцене, — неких смутно различимых актеров, произносящих свою роль. Сперва они были туманными, потом серыми, подобно неуловимым шустрым призракам, позднее обрели четкость черно-белого изображения. Примерно к тому времени, когда он добрался до «Тома Сойера» и «Робинзона Крузо», персонажи и мир, в котором они действовали, уже начали обретать цвет и объем.
От «Гека Финна», «Робинзона Крузо» и «Швейцарских робинзонов» он перешел к научной фантастике.
«Боже милостивый, — подумал Чарли. — Что она могла с ним сотворить?..»
Возьмите инвалида, никогда не встававшего с кровати, никогда не получавшего формального образования, мало знающего о мире и еще меньше озабоченного людскими представлениями о нем, снабдите его богатейшим воображением и накормите досыта научной фантастикой — и что вы в результате получите?
Чарли лежал в темноте и пытался поставить себя на место Купера Джексона. Он старался вообразить то, что мог вообразить Купер, те миры, в которые отправлялся паренек.
А затем позвольте тому же инвалиду внезапно осознать беды общества, как осознал их Купер, ибо стал читать газеты и журналы.
Что может случиться после этого?
«Ты сошел с ума», — сказал себе Чарли. Но он еще долго лежал, глядя в темноту, прежде чем уснул.
— Правильно, — согласился Чарли. — И еще я хотел спросить, как ему удалось встать и пойти после стольких лет неподвижности.
— Вы ищете материал для статьи?
— Нет.
— Но вы же из газеты.
— Я приехал ради статьи, — признался Чарли. — Но она меня больше не интересует. Сейчас я… немного напуган.
— Я тоже.
— Если то, о чем я догадался, правда, то ее слишком много для статьи.
— Надеюсь, мы оба ошибаемся.
— Купер одержим одним стремлением — сделать мир лучше, — продолжил Чарли.
— В том-то и проблема. Если бы он ограничивался только мелочами, вроде самолета в Юте или собаки в Кентукки, то все, может быть, и обошлось бы.
— Он сам вам об этом рассказал, док?
— Нет. Напрямую — нет. Но говорил о том, как было бы здорово, если бы люди, летевшие в том самолете, уцелели. И еще он очень переживал по поводу несчастного пса. Он любит животных.
— Как мне кажется, тогда он лишь репетировал, — предположил Чарли. — Хотел проверить, по силам ли ему такое. А теперь он готов играть по-крупному.
Но тут к Чарли вернулся здравый смысл, и он добавил:
— Что, разумеется, невозможно.
— Ему помогли. Разве он не рассказывал о том, как ему помогли?
Чарли покачал головой.
— Значит, он вам еще не очень доверяет. Выходит, я единственный…
— Ему помогли? То есть ему кто-то помогает?..
— Не кто-то, — сказал док. — А что-то.
И тогда док пересказал Чарли то, что поведал ему Купер.
Началось это четыре или пять лет назад, вскоре после того, как парень начал зачитываться фантастикой. Он создал себе воображаемый космический корабль и отправился в полет. Сначала он облетел всю нашу Солнечную систему. Затем, когда ему наскучило топтаться на задворках, он придумал устройство, позволяющее кораблю летать со сверхсветовой скоростью, и отправился к звездам. Надо отдать ему должное — действовал он систематически. Он все продумывал логически, не обходя проблем. Высаживаясь на очередной планете, он тщательно ее обследовал и лишь затем отправлялся дальше.
Где-то на этом пути он набрал себе экипаж. Почти все они (если не все) были лишь слегка гуманоидными.
И с каждым днем его космический мир становился все более ясным, четким и реальным.
Осознание того, что к нему присоединился некто иной, что у него откуда-то появился партнер по фантазиям, началось сперва как подозрение, постепенно превратившееся в уверенность. Фантазии приобрели странную привычку развиваться не так, как он задумывал; их кто-то модифицировал, что-то к ним добавлял и менял. Впрочем, Купер не возражал, потому что в целом результат оказывался еще лучше. И наконец настал момент, когда он познакомился со своими помощниками — не одним, а тремя. После первоначального потрясения все четверо прекрасно поладили.
— Значит, он знает тех остальных…
— Разумеется, — подтвердил док. — Но это, конечно, не означает, что он их когда-либо видел. Я имею в виду — живьем.