— Иди сюда, Санди, — снова позвал он.
Хвост поднялся, большие уши прижались к голове, пасть приоткрылась в нерешительной улыбке. И все же пес еще пару минут то подбирался поближе, то вновь отступал, кружился на месте и поскуливал, прежде чем решился подойти к мальчику и взять угощение. Барри еще раз попросил у Санди прощения, потом сгреб его в охапку и принялся вытаскивать у него из шерсти колючки, попутно объясняя, почему решил сбежать из дому. Он не сомневался, что Санди поймет: маленький пес, как и маленький человек, был один во враждебном мире.
Большего и не требовалось. После этого Санди пошел с мальчиком. Как здорово, что удалось подружиться с собакой: когда тебе двенадцать, одному опасно в чужих краях.
За городом следы рельсов окончательно потерялись в бурьяне. Барри на заросли внимания не обращал, а Санди, наоборот, радостно ломился сквозь пыльные стебли и рычал на кузнечиков. Впрочем, далеко он не отбегал, а то и дело возвращался, улыбаясь во всю пасть и ожидая ласки. Барри тоже все время улыбался. У него никогда не было своей собаки, а теперь, похоже, появилась.
В конце концов, убежать из дома — не такая уж плохая мысль.
Крейсер Джона-6564 и другие арчталлеанские корабли появились в системе звезды Яминах всего за миг до флотилий камдиан и данали. Но все равно они опять упустили человека. Камдиане без промедления открыли огонь по арчталлеанскому флоту, а данали принялись палить по тем и другим. Казалось, каждый хочет доказать, что именно другой бывший союзник предал людей и заслуживает наказания. Лицемеры!
— Где человек? — окликнул Джон-6564 навигатора. Корабль выполнил маневр с большой перегрузкой, уходя с пути смертоносной камдианской ракеты, и зрение вернулось к Джону-6564 как раз вовремя, чтобы увидеть на бортовых мониторах, как три группы по двенадцать даналийских ракет сжимают кольцо вокруг крейсера.
— Надо немедленно уходить! — крикнул пилот.
— Только когда получим координаты человека, — ответил Джон-6564.
Экран показывал, что из двухсот девятнадцати кораблей трех цивилизаций, участвующих в сражении, половина уже получила серьезные повреждения. Арчталлеанский флот был, разумеется, в лучшем положении — не в последнюю очередь потому, что превосходил два других численностью, и к нему все время присоединялись новые корабли с базы. К сожалению, многие суда были слишком повреждены, чтобы сопровождать крейсер Джона-6564, когда тот двинулся к следующей точке выхода человека из подпространства. Зато это перерастало в настоящую войну! Что еще нужно для счастья?
— Есть! — крикнул навигатор; пилот немедленно передал координаты на все корабли арчталлеанского флота и увел крейсер в подпространство за считанные секунды до того, как даналийские ракеты должны были взорваться.
Те несколько мгновений, что корабль провел в непроглядной тьме подпространства, Джон-6564 задыхался — отчасти от облегчения, отчасти от отчаяния, но главным образом от волнения. Мечта о новой Большой Войне начала сбываться, и он нес ее с собой через галактику, к самим людям. «Они будут гордиться мной!» — думал он. Перья на его шее трепетали от радости.
Когда Барри натер ноги, а бутерброды и чипсы кончились, он решил, что, пожалуй, на один день можно вернуться домой — на свой день рождения. В этот особый день его родители будут вести себя хорошо, а там уж можно снова сбежать. Во всяком случае, мама и папа любят собак, рассуждал он — они обучили уже целую кучу, хотя ни одна не шла ни в какое сравнение с Санди, так, может, они обрадуются, увидев, что теперь у него тоже есть свой замечательный пес. Как здорово сесть с ним рядом и погладить жесткую шерсть. Барри никогда не гладил взрослого пса, родители не разрешали. А милый, теплый, чуть пахнущий пылью Санди отлично подходил для того, чтобы обнять его, когда ты устал и хочешь отдохнуть.
У холма, покрытого коричневой травой со случайными вкраплениями ярких розовых, желтых и белых цветков, Барри повернул назад. Чем ближе он подходил к дому, тем отчетливее вспоминал, как его родители ругались с утра, и тем сильнее у него сжималось сердце. Точно так же они ругались и вчера, и позавчера, и поза-позавчера. А ведь он помнил, как много они смеялись, когда он был маленьким. То были отрадные воспоминания, и Барри не мог понять, почему родители не хотят жить, как раньше. Конечно, они не станут ругаться, когда увидят, что сын пошел по их стопам и заимел собственную собаку!