— Не торопись, сначала ощути всеми чувствами логику ландшафта и только потом доверься точному ответу интуиции, — учил Гофер.
— Логику ощутить чувствами? — сомневался я. — Разве интуиция дает точные ответы?
— Природа математически строга, ландшафт — запись ее законов, человек — считывающее устройство. Когда тебе станет тесно от строгости закона, тогда и только тогда выпусти на волю свою фантазию, не бойся самых диких решений, все равно им не вырваться за пределы законов… И только потом ищи компромисс между живым и неживым, подвижным и неподвижным, уродливым и прекрасным, свободным и несвободным…
— То есть ждать озарения?
— Озарение не приходит к ленивым.
Мои воспоминания прервал шум за портьерами, шаги, гул множества голосов. Вошел Кутай, за ним целая вереница придворных. Кажется, в те далекие времена их здесь называли друзьями Хранителя. Тогда эти «друзья» представляли собой толпу оборванных кочевников, попавших в город благодаря родовым связям. Они считали горожан своей законной добычей. Но теперь это и впрямь были придворные — чинные, в одинаковых куртках и без оружия. Зато у воинов, вставших по обе стороны дверей, были новенькие лучеметы, а не ржавые пики. Прогресс, однако…
— Дабы ты, о злокозненный, не осквернял своим мерзким дыханием покои самого Хранителя Знамен, да станут его дни бесконечными, тебе оказана великая честь — сам Хранитель Знамен почтит своим высочайшим визитом…
— Оставь извилистые речи для другого раза! — резкий голос из-за портьеры заставил Кутая поперхнуться.
В комнату быстрыми шагами вошел человек в бурнусе кочевника. Волосы его были прихвачены медными кольцами. Странно. Вроде бы правителю всех кланов подобало носить каменные, из агата, что означало равное благоволение ко всем.
— Мы люди просвещенные, — сказал Хранитель. Усаживаясь в мое кресло и указывая на ковер, он великодушно разрешил мне расположиться у его ног. — Можешь разговаривать с нами без церемоний, как равный.
В знак согласия я, по старой памяти, приложил обе ладони к животу. Но при этом остался стоять, несмотря на грозное шевеление бровей Кутая и придворных. Во-первых, оказаться ниже правителя — значит признать его своим господином, кажется так. Во-вторых, если дело закончится дракой, то лучше держаться поближе к окну.
— Ты человек ученый, — продолжал между тем Хранитель, — а мы хоть и просвещены, но просты. Поэтому скажи от доброго сердца, что между нами не будет обид и мести за то, что принудили тебя стать нашим гостем. И продолжим.
— Продолжим, — ответил я. — А насчет обиды я скажу, когда узнаю о причинах гостеприимства.
— У нас есть вопросы о твоих делах великой давности. Нам ведомы чудеса времени при полетах к далеким землям. Двести лет тому назад ты был здесь. Два года назад послали мы за тобой и с великим терпением ждали возвращения нашего единственного корабля. Все знают, сколь велики были наши расходы по его приобретению…
— Не меньше, наверно, чем у Энтелура, — не удержавшись, пробормотал я.
Как здесь приобщаются к прогрессу, я хорошо помнил. И эти, скорее всего, захватили корабль в порту, а туристов продали на Южный континент. Ищи их теперь по кошарам и рудникам.
Хранитель, к моему удивлению, не вспылил, лишь понимающе наклонил голову и потрогал кончик носа в знак того, что оценил шутку.
— Ну хорошо, вот я здесь стою перед вами. Задавайте вопросы, но прежде скажите — как здесь обстоят дела с туристами? Есть ли среди вас представитель «Астрогида»?
— Странны твои речи, — вмешался в разговор Кутай. — Дурное имя изрыгнули твои скверные уста. Давно изгнаны с Тайлура хищные дельцы, память о которых оскверняет мысли…
— Уйми свое рвение, — сказал негромко Хранитель, и Кутай тут же умолк. — А тебя, досточтимый гость, пусть не беспокоят старые тени. И впрямь, были долгие годы смешения. Неприятна память о них. Но все же и много добра тогда нажили предки наших отцов. Мы справедливы. Горячие головы… — короткий взгляд в сторону Кутая, — готовы мешать с навозом все труды тех лет. Однако мы беспристрастны. Поэтому лучше поговорим о тех делах, что имели отношение к тебе. Как нам стало известно, ты занимался поиском древних редкостей. Раскапывал их, изучал, во славу Тайлура. Известно нам, что происки того, чье имя ты назвал, а нам не хотелось бы пачкать языки, заставили тебя покинуть нашу благословенную землю. Так что отбрось все страхи и ответь на вопросы, ибо кто, как не ты, знает многое о Древней Расе…