Я никак не мог успокоиться — долгие годы я поддерживал отношения с голограммой, и неважно, насколько короткие и односторонние.
Но я не один такой бестолковый. Куча людей наблюдала сценку «Падение несчастного Маляра», и все считали представление реальным, а следовательно, открыли себя обильному потоку эмоций, обычно изливаемому на людей. Когда стало ясно, что все туфта, они спокойно вздохнули и ушли, отметив тонкий обман. Но вступили в краткое общение с голограммами. А может, как в моем случае, открылись навстречу одной из них.
Эта мысль естественно привела меня к Рэйчел. Официантка мне очень нравилась, живая она или виртуальная. Это то самое ощущение, когда иллюзия продолжается гораздо дольше, чем ты можешь ей позволить. Искусственный интеллект девушки приспособился ко мне, и это делало иллюзию взаимной симпатии более реальной.
Но теперь я был уверен: она голограмма, она для меня не может быть большим, чем героиня комикса.
Знаете, сколько людей влюбляется в персонажей фильмов и комиксов? Полным-полно. Я знаю, видел на конвентах. Мы хотим дружить с воображаемыми персонажами, и все тут! И если я свободно — ну, или почти свободно — мог поддерживать отношения с голограммой, значит, я могу смело общаться с человеком? Разве нет? Если граница между реальностью и этими голограммами столь призрачна…
Маляру я, видимо, «не нравился», еще бы — я же столкнул его с лесов. Какой еще реакции ждать от программы? Это же часть иллюзии.
Но я вправду верил, что «нравлюсь» Рэйчел.
В тот момент я осознал, в чем моя проблема, почему я сидел на лесах, размышляя о самоубийстве. Вовсе не потому, что Рэйчел голограмма, а из-за того, что для всех на свете я сам был голограммой. У меня не было кучи приятелей, потому что я долго избегал реального мира, погрузившись в мир рисованных фантазий, делая «что положено» и всячески создавая иллюзию присутствия в реальном мире. Другие люди, вероятно, просто игнорировали меня, как не замечают серый фон.
Надо было подольше находиться в реальном мире, занимаясь настоящими делами, не замыкаясь в границах своего маленького виртуального мирка. Пришло время строить отношения с людьми, а не пассивно дожидаться волшебного случая. Надо поучаствовать в этой жизни, хотя бы для разнообразия!
Надо бы попробовать жить.
— Простите…
Я быстро обернулся на голос девушки. Она была милой и хрупкой, длинные светлые волосы собраны за спиной, загорелая кожа золотилась на солнце. Ясные зеленые глаза вспыхнули, когда она робко протянула руку, чтобы коснуться моего плеча.
— Ты настоящий?..
— Ага, — кивнув, я схватил ее за руку. — Такой же, как и ты.
Ее рука была прекрасна. Плотная. Настоящая. Живая.
Она немного расслабилась, но высвободила свою руку.
— Хорошо, тогда скажи, где тут кафе «Вавилон»?
Я указал вниз по улице:
— Два квартала в ту сторону. Хотя он не так хорош, как «Доджис», — улыбаясь, добавил я, слегка приосанился, чтобы намекнуть на свой интерес к девушке, и указал большим пальцем в сторону забегаловки на противоположной стороне.
Она изогнула бровь, но ничего не сказала.
Я ожидал какого-то оправдания, типа «У меня в «Вавилоне» назначена встреча», или «Я замужем», или чего-нибудь в том же духе. Но девушка лишь изогнула бровь и ждала продолжения.
— Меня зовут Энгус, — представился я, снова протягивая ей руку. — Выпьем кофейку?
— Джойс, — ответила она, и ее лицо слегка просветлело, когда она тепло пожала мою руку. — Конечно, с удовольствием.
Мы перешли через дорогу к «Доджису». Когда я открывал дверь, пропуская новую знакомую, я остановился и бросил взгляд вдоль улицы. Маляр поприветствовал меня взмахом руки и улыбнулся. Джойс тоже взглянула в ту сторону, но, кажется, не заметила его. Она молча улыбнулась мне.
Рэйчел кивнула мне из-за стойки и указала на мой всегдашний столик. Но когда официантка направилась в нашу сторону, клянусь, я видел эти жуткие колесики, вертящиеся за ее голографическими ногами. Кошмар! Мы с Джойс скользнули на сиденья, и Рэйчел мгновенно оказалась рядом.
— Привет, Энгус. Тебе как обычно? — Она поставила на стол пару щербатых кружек и плеснула в них немного горячего кофе, широко улыбаясь. — А твоей новой подружке?
Подружка. От такого определения я немного покраснел, но в глубине души мне это понравилось. Да. Моя подружка.
— Два «как обычно», — сказала Джойс, улыбнувшись мне, даже не зная, что такое мое «как обычно».
— Ты новенькая в городе, милочка? — вежливо спросила Рэйчел.