— Ты слышал, на шестом этаже опрокинули и разграбили два торговых автомата?
— Шестой этаж — настоящий зверинец, — сказал Тарс и снова засвистел.
— Для чего ты свистишь?
— Не для чего, а почему, — поправил Тарс.
— Почему?
— Потому что я счастлив, — объяснил Тарс. — Счастлив и влюблен.
Оранжевый автомат промолчал. Тарс давно догадался, что торговые машины Акрополь не отличаются умом. Их примитивный мозг был не в состоянии постичь смысл таких понятий, как «любовь» и «счастье».
— Она моя постоянная покупательница, — добавил Тарс. — Живет на восьмом этаже в шеститысячном блоке. Напоминает испанку, но глаза у нее ярко-голубые. Можешь себе представить? Уверен, такое не часто встречается! Ее зовут Трина — имя я прочел на карточке, которой она расплачивается. Думаю, ей лет девятнадцать-двадцать.
— Трина… — повторил Акрополь. — Да, помню. Я тоже вносил покупки в дебет Трины. Она приобретала у меня легкие закуски. Ей нравятся лепешки тако с галльским соусом.
— Вот как?! Это очень интересно. Значит, тако с галльским соусом? Я тоже любил этот соус, когда… Что еще ты о ней знаешь?
— Несколько раз она покупала колу или фруктовый пунш.
— Хорошо. А еще что-нибудь?..
— Это все. Разве может быть что-то еще?
Ну и вопрос, подумал Тарс. Как будто человек состоит из одних только пищевых пристрастий! Впрочем, чего еще ожидать от этих Акрополей?
— Я хотел бы знать, о чем она мечтает! — проговорил он. — Какую музыку любит, откуда она родом, какой ее любимый цвет!..
Оранжевая машина несколько секунд молчала, пытаясь осмыслить последние слова Тарса.
— Зачем? — спросил наконец Акрополь. — Разве это поможет сбыть больше товаров?
— Нет, глупый! — отозвался Тарс. — Я хочу знать это просто потому, что она… Потому что Трина прекрасна! Я хочу знать о ней все! И не для того, чтобы продать ей больше товаров, а потому что я люблю ее. Люди всегда хотят знать друг о друге как можно больше, если они влюблены.
— Но ведь ты не…
— Трина!.. Какое красивое имя! Тебе нравится?
Акрополь № 23 снова замолчал, на этот раз — надолго.
— Как идут дела? — спросил он наконец.
— Прекрасно! — отозвался Тарс. — Блок квартир, где живет Трина, находится в середине моего дневного маршрута, так что я надеюсь снова увидеть ее сегодня!
— Ты слышал, на шестом этаже опрокинули и разграбили два торговых автомата?
— Ты ничего не понимаешь! — ответил Тарс и тронулся с места. Развернувшись, он покатил по площади к следующему коридору, на ходу насвистывая какую-то веселую мелодию.
Добравшись до блока 6000 на восьмом этаже, Тарс засвистел громче. Здесь жила она, и ему хотелось, чтобы она обязательно его услышала. Тарс не знал, за какой из сотен совершенно одинаковых дверей находится квартира Трины, но он прекрасно помнил, на какой площади она всегда появлялась, и догадался, что девушка живет где-то неподалеку.
Не переставая насвистывать, Тарс остановился на перекрестке и развернул торговлю. В течение нескольких минут он продавал подошедшим к нему людям батарейки, маникюрные ножницы, туалетную бумагу, таблетки от кашля и сухое печенье. Тарс был намного больше, чем торговые автоматы других моделей, и в его бункер помещались товары самых разных сортов.
Вскоре покупатели разошлись, но Тарс еще некоторое время мешкал на перекрестке, надеясь, что Трина все-таки придет. Лишь когда площадь окончательно опустела, в его веселом свисте прозвучало несколько мрачных нот. Что ж, может быть, в следующий раз, подумал он.
Тарс готов был тронуться дальше, когда из коридора до него донесся звук шагов. Это была она — Тарс узнал бы ее, даже не поворачивая в ту сторону свои зрительные камеры. Походка Трины была давно записана в ячейки его безупречной памяти.
И действительно, через несколько секунд Трина появилась в поле его зрения.
Что в ней особенного, спросил себя Тарс. Что делает ее такой красивой, нет, не просто красивой — единственной! Быть может, все дело в контрасте между волнистыми темными волосами и голубыми, как васильки, глазами? Или в ее бледно-розовой коже в сочетании с типично латиноамериканскими чертами лица, предполагающими кожу оливково-смуглую? Правда, Трина не слишком высока ростом, но пропорции ее тела безупречны.
Сегодня, впрочем, под глазом у Трины темнел синяк, а рассеченная нижняя губа безобразно распухла.
— Мне нужен пластырь и что-нибудь болеутоляющее, — сказала она, вставляя пластиковую платежную карточку в прорезь Тарса.
Тарс разговаривал с покупателями, только если ему задавали прямой вопрос или если он чувствовал, что одно-два слова могут помочь ему сбыть какую-нибудь полезную мелочь. Но у Трины был такой вид, словно она срочно нуждалась в помощи, и Тарс не смог промолчать.