В те далекие годы я становилась по-настоящему свободной только на ранчо у деда, когда скидывала ненавистные смертным боем платья в рюшечки и, натянув старый комбинезон, с гаечным ключом кидалась ремонтировать разнообразный транспорт.
Мой вид с выпущенными внутренностями был откровением.
Отогнав подальше, они бросят вас на волю судьбы и милость «охотников за головами», отстреливаясь от последних.
От страха его глаза буквально встали дыбом.
Старик настолько был ужасен, что Коле нечего было сказать, потому что дар речи его покинул на некоторое время, затерявшись в молодом подсознании.
Чистота была везде и, возможно, в скором времени переползет на улицу.
Все что осталось от пса — был скелет. Самый обыкновенный скелет, который приближался к нему с какими-то намерениями.
Я держал палец на пульсе духа времени.
Он брызгал слюной и метался по каюте, как сорвавшийся с цепи шакал, а за бортом орбитальной станции простирался безбрежный и молчаливый космос.
Олег Кулагин
ИНФРАКРАСНЫЙ
«И когда закончатся эти водные процедуры?»
Дождь на злосчастной планете моросил третьи сутки.
Тучи шли низко, почти цепляя вершины холмов грязно-серыми клубами. Тропинка давно превратилась в раскисшее месиво. Мартин упрямо ковылял вперед. То скользя, то проваливаясь по щиколотку. Чертыхаясь под нос. Стискивая зубы.
А в голове колыхался навязчивый мираж: тарелка жирного плова и кружка горячего чая. Набитая табаком трубка — рядом на столе…
— ………..!!! — выругался Мартин. Видение растаяло. В голове прояснилось. Помог камень, о который Мартин с размаху навернулся.
Нога ныла. Грязь была теплая. «Может, она лечебная?» — с надеждой подумал Мартин. Вставать не хотелось.
Но отдыхать, растянувшись поперек лужи, — занятие для эстетов.
Потирая ушибленную ногу, Мартин принял вертикальное положение.
И тут же увидел. Его. Человека, по следам которого шел третьи сутки.
Все, что можно было разглядеть сквозь пелену на таком расстоянии, — неясные очертания фигуры у вершины дальнего холма. Но Мартин не сомневался. Чутье, то самое чутье, которое не раз помогало ему избегать общения с правоохранительными органами, теперь гнало Мартина вперед.
Он вложил в рывок все остатки сил. Он забыл про усталость. Он несся, словно гончая. И перепархивал легкой бабочкой даже там, где раньше бы точно провалился по колено.
Он догнал беглеца. Севшего передохнуть на большой плоский камень. Расслабленного. И очнувшегося, лишь когда их разделяло уже меньше десяти шагов.
— Стоять! — рявкнул Мартин.
— Стою, — выдавил бледный мужчина в дорогом, но измятом костюме. И вытаращился на игрушечный автомат в руках преследователя. Вообще-то, это был бластер аранкийской работы. Но беглец мог этого не знать. Поэтому Мартин дал небольшую предупредительную очередь.
Шляпа на мужчине задымилась, и он торопливо упал в грязь.
— За что? — простонал беглец, глядя на преследователя снизу вверх.
— Ты знаешь! — нахмурился Мартин и достал из кармана фотографию улыбающейся молодой женщины с ребенком.
Мужчина зарыдал. Но в сердце «охотника» не было жалости.
— Час расплаты пришел, — твердо сказал Мартин. И деловито уточнил: — С вас 48 тысяч 56 рублей 27 копеек.
— Чего-о? — дернулся беглец, словно в него опять пальнули из бластера.
— Алименты за три года, — пожал плечами Мартин и извлек папку с документами.
— Она что, сдурела?! — выпалил мужчина, быстро поднимаясь на ноги. — Откуда такая сумма?
— Можете удостовериться… Все точно.
Грязными пальцами беглец ворошил запечатанные в пластик исполнительные листы. Потом нехотя достал кредитную карточку.
Когда формальности были завершены, Мартин, ласково щурясь, напомнил:
— Только не вздумайте покидать здешние места, пока я не проверю вашего счета в банке планеты Эм-Эм-Эм. И для гарантии вашей честности — пожалуйста, отдайте книгу…
— Какую? — невинно заморгал беглец.
— Ту, которую прячете под одеждой. Думаете, я не знаю, почему бывший директор мясокомбината так резво перепрыгивает из одного мира в другой?
Мужчина позеленел. И обреченно вздыхая, извлек бережно упакованный сверток.