Первый из рассмотренных нами парадоксов лежит, например, в основе известной книги американского писателя Уорда Мура «Принеси праздник», хотя формально роман является, скорее, альтернативной историей. Да, главный герой ликвидирует прошлое, в котором Конфедеративные Штаты Америки одолели Соединенные Штаты. Однако после этого выбраться из прошлого, в котором Роберт Ли проиграл Шерману и Гранту, персонаж уже не может. Ему некуда возвращаться — его будущее исчезло.
Истории об одномоментном вмешательстве в прошлое обычно оформляются писателем разумно и последовательно, хотя иногда и здесь возникают логические неувязки. Например, классической историей об однократном изменении прошлого считается рассказ Р.Брэдбери «И грянул гром». Однако еще С.Лем в «Фантастике и футурологии» едко высказался по поводу абсолютной нелогичности главной посылки этого произведения: «Участник «сафари на тиранозавров», растоптав мотылька и пару цветков, казалось бы, незначительным поступком дает начало такой пертурбации причинно-следственных цепочек, протянувшихся на миллионы лет, что, вернувшись, узнает об изменениях в самой орфографии английского языка и о победе на выборах другого кандидата в президенты: не либерала, а диктатора. Жаль только, что Брэдбери был вынужден пустить в ход сложные и малоубедительные рассуждения, чтобы доказать, каким образом охота на динозавров, которые, что ни говори, падают под пулями охотников из будущего, ничего не нарушает в причинно-следственных цепочках, а растоптанный цветок устраивает такую пертурбацию (когда убитый тиранозавр падает на землю, цветов погибает побольше, чем когда участник охоты нечаянно оступается и сходит с защитной полосы на землю)».
Правда, однократное вмешательство большого простора для фантазии писателя не предоставляет. Ну, проникли в прошлое, сломали нечто важное и теперь несем за это заслуженное наказание. Длинный роман на такой элементарной посылке построить сложно. Поэтому гораздо охотнее писатели рассказывают о вмешательстве во время, живописуя деятельность неких сил, стоящих на «страже времен» и стремящихся подобные вмешательства предотвратить. Наиболее успешно эксплуатировали эту тему А.Азимов в романе «Конец Вечности» и П.Андерсон в цикле «Патруль времени» (в современной российской НФ эту «жилу» удачно разрабатывает В.Свержин, создавший целый ряд романов о сотрудниках Института Экспериментальной Истории, стремящихся предотвратить искажение прошлого).
Понятно, что многократное вмешательство в прошедшее или грядущее должно порождать бесконечные парадоксы. Однако большинство фантастов над подобными вопросами либо не задумываются, либо не замечают возможных путей развития сюжета. Если в известном романе Д.Финнея «Меж двух времен» пресловутый «парадокс дедушки» использован очень изящно и не раздражает читателя, то в романе-сиквеле «Меж трех времен» непродуманные автором сюжетные линии вызывают досаду: герои, пытаясь предотвратить катастрофу «Титаника», фактически ее провоцируют. Заставив своих персонажей биться в отчаянии, автор почему-то не видит возможного решения — снова отправить героев в прошлое, чтобы они помешали самим себе совершить роковую ошибку. Хотя, конечно, это невероятно запутало бы сюжет и осложнило жизнь писателю.
Ситуация с вмешательством еще больше запутывается, если допустить, что историю стремится контролировать не один патруль, а группа конкурирующих организаций, как в повести «Необъятное время» Ф.Лейбера и в романе «Время не пахнет» Ж.Клейна, где беспардонно действуют «темпоральные командос», искажающие и уродующие время.
Еще одна проблема, которая неизменно возникает при чтении всевозможных книг о подвигах «патрульных времени»: каким образом утверждается существующая версия истории и кто убедил патрульных в том, что именно эта версия изначальна, что она не подверглась редакции ранее (подобная уверенность должна быть очень прочной, ведь патрульным приходится проводить весьма хитроумные и, как правило, несанкционированные операции, как описано в рассказе П.Андерсона «Delenda est»)?
Ситуация в романе А.Азимова «Конец Вечности» более правдоподобна: там хронократам, в сущности, наплевать на правильность хода человеческой истории. Все разговоры о «благе человечества» — демагогия для тех, кто находится на более низкой ступени посвящения. В реальности «вечные» просто стремятся сохранить свою власть, основанную на умении путешествовать во времени. В еще более откровенной форме корыстные устремления хронократы демонстрируют в романе Б.Бейли «Падение Хронополиса». Там вооруженные корабли Хронофлота перемещаются по главной линии времени и уничтожают все, что может нести даже тень угрозы для власти Имперского Тысячелетия.
Иногда хозяева времени проявляют не расчетливую беспощадность и равнодушие к другим людям, не умеющим странствовать по коридорам времени, а элементарное легкомыслие, как герои романа Г.Гаррисона «Фантастическая сага». Конечно, с юмористического произведения взятки гладки, и все же некоторый «умственный дискомфорт» у читателя остается — слишком уж бесцеремонно ведут себя голливудские киношники во времена викингов, даже не задумываясь над тем, что их махинации могут как-то отозваться в современности.
Столь же безответственно действует и герой романа Л.Спрэга де Кампа «Да не опустится тьма!». Он изменяет жизнь поздней Римской империи, не обращая внимания на то, как его деятельность отразится на будущем. Таких «слонов в посудной лавке прошлого» можно встретить предостаточно на обширном континенте мировой НФ.
Хотя о возможных итогах целенаправленного вмешательства в историю замечательно написал еще в 1948-м лорд Дансени в рассказе «Пропал!». Его главный герой, пытаясь в ходе путешествия во времени исправить свои прошлые ошибки, полностью уничтожает все хорошее, что у него было в настоящем.
Видимо, устав ломать голову над возможными последствиями вмешательства в прошлое, некоторые фантасты попытались раз и навсегда ликвидировать саму проблему парадоксов, создающихся при многократном воздействии на время. Эти авторы предположили, что после воздействия будущее просто «разветвится».
Первыми идею разных вселенных, возникающих в ходе темпоральных путешествий, предложили в 30-е годы XX века Д.Дэниелз в рассказе «Ветви времени» и Н.Шэчнер в рассказе «Голоса в наследство». И после этого не только фантасты ухватились за столь простой способ, позволяющий избежать парадоксов и в то же время нарисовать невероятный образ ежесекундно умножающейся Реальности. Об этом писали лорд Дансени в пьесе «Если», Дж. Б.Пристли в пьесе «Опасный поворот», Х.Л.Борхес в рассказе «Сад расходящихся тропок»… А уж сколько параллельных миров наплодили авторы НФ — М.Лейнстер, Ф.Хойл, Ф.Лейбер, К.Лаумер, Ф.Пол, Д.Уильямсон!.. До логического завершения довел идею А.Бестер в рассказе «Человек, который убил Магомета», в котором возникает столько пространственно-временных континуумов, сколько вообще существует людей на земном шаре.
Самой серьезной попыткой исследования как темпоральных парадоксов, так и идеи «параллельных времен» в отечественной фантастике стал роман А.Громовой и Р.Нудельмана «В Институте Времени идет расследование». Однако история загадочного несчастного случая, приведшего к смерти главного героя, смазывается надуманным, фальшиво-оптимистичным финалом. А угроза парадокса уничтожается в ходе сотворения бесчисленных вариантов Вселенной и размножения двойников героев из разных временных линий. Авторы настолько усложнили свое произведение, что им пришлось вводить в текст рабочие схемы, составлявшиеся для конструирования сюжета, дабы читатель мог разобраться в перемещениях двойников по временным линиям.
В современной НФ писатели по большей части предпочитают не поднимать тему хронопарадоксов, а незаметно ампутировать ее или обойти легким кавалерийским маневром. Хорошей иллюстрацией может служить опубликованный в 2002 году роман М.Суэнвика «Кости Земли». На русском языке роман только ожидается, поэтому позволю себе подробнее остановиться на его содержании. Книга начинается с того, что главный герой, палеонтолог Ричард Лейстер, получает в дар голову настоящего стегозавра. Через некоторое время выясняется — открыт способ путешествия во времени (почему-то — только в мезозой), и главный персонаж попадает в число избранных палеонтологов, допущенных к таким путешествиям. Правительство США не стремится захватить контроль над машиной времени, чтобы слегка подредактировать собственные ошибки в недалеком прошлом. Напротив, оно охотно позволяет разным дармоедам из числа миллиардеров кататься на развлекательные пикники в прошлое, где те могут любоваться на живых мозозавров. Причина подобного хладнокровия, видимо, кроется в том, что Суэнвика интересовали не парадоксы времени, а возможность отрекламировать некоторые (в том числе и крайне спорные) теории в современной палеонтологии и вылить дополнительный ушат грязи на креационистское движение, изобразив его участников невежественными фанатиками-террористами. От проблем темпоральных путешествий фантаст просто отмахивается. А ближе к финалу вообще выясняется, что парадоксы в мире «Костей Земли» могли бы происходить сколько заблагорассудится. Дело в том, что возможность путешествовать во времени нам предоставили птицелюди, существующие в далеком будущем, после того, как хомо сапиенс вымер (любопытно, что дар этот птицелюди передали нам, дабы исследовать два самых характерных, по их мнению, вида человеческой деятельности — науку и… бюрократию). После окончания исследований обитатели грядущего каким-то образом собираются изолировать временной поток, в который они вмешались, от основного русла времени, и он исчезнет вместе со всеми происходившим там событиями.