— Устраивают, — вмешалась Инга. — Природные условия нас очень даже устраивают. Здесь замечательно. Но Питер из тех людей, которые для того, чтобы нормально жить на свете, должны ясно представлять происходящее.
— Поскольку вы пришли в Долину, то должны ясно представлять…
— Питеру нужно объяснить. Ему это так неприятно, что мне он не верит.
— Вера — атавизм, — заметила программа. — Вера существовала на первых этапах развития общей системы разумов.
— Но мы и сами — атавизм, верно? — спросила Инга. — Иначе зачем бы создавать для нас этот луг, эту долину, эти горы и эту планету с солнцем, луной и звездами?
— Атавизм? — удивился старик. — Нет. Генетическое исключение, подтверждающее общий закон природы. Однако я только хотел отметить, что Питер не знает. Вера ни при чем.
— Не знает, — согласилась Инга. — Он решил, что людей, умеющих принимать решения, сгоняют в резервации, где оставляют прозябать, пока они — а ведь речь идет о нас с тобой, верно, Питер? — не забудут, что это такое: иметь собственное мнение. Пока мы не станем, как все.
— Неправильная гипотеза, — заметил старик, так и не пошевельнувшись с самого начала разговора.
— А на самом деле мы с Питером, словно клетки организма, сохранившие разум. И мы вам нужны, правда?
— Да, — сказала программа. — Правильно. Нужны. Обязательно.
— Тогда объясните это Питеру, — потребовала Инга, — потому что мне он все равно не поверит. Просто объясните, и все. Если вы программа генетических исключений, то именно такие случаи входят в вашу компетенцию.
— С этого я и хотел начать, если бы вы меня не прервали, — сказал старик.
Питер промолчал, хотя ему было что возразить, молчала и девушка, а Фасси приблизился к ковру и начал обнюхивать старику ноги.
— Жизнь во Вселенной, — начал старик, — зародилась в океанах шестнадцати тысяч четырехсот семидесяти трех миров в интервале времени от двух с половиной до трех миллиардов лет после начала процесса расширения. Природные условия, способствовавшие…
— Не надо, — прервала Инга. — Извините, что я опять вмешиваюсь. Нельзя ли…
— Хорошо, — сказала программа. — Обзор. Жизнь во Вселенной зародилась в океанах на многих планетах, и очень быстро существа, обитавшие в воде, стали разумными. Это были клетки, отдельные сложные молекулы. Разум — специфическое взаимодействие со средой. Разумное существо отличается от неразумного способностью принимать сознательные решения в неоднозначных обстоятельствах.
— Приготовить на ужин жареного цыпленка или яичницу с салом, — вставила Инга.
— Именно. Как вы понимаете, у разумных клеток и молекул был иной выбор, что не мешало им развиваться и подниматься по эволюционной лестнице. Настало время, когда клетки объединились в более сложный организм. Разумные его составляющие — клетки — делали все, чтобы развитие организма происходило ускоряющимися темпами. Разумные одноклеточные на планете Земля существовали три миллиарда лет. Переход к сложным живым организмам занял три миллиона — довольно быстро, вы согласны?
Вопрос был, конечно, риторическим, но Питер ответил:
— Да, я понимаю. Можете не продолжать.
— Продолжайте, — сказала Инга. — Я хочу дослушать до конца.
— Разумное существо, — сказал старик, — умеет осознанно выбирать между двумя взаимоисключающими возможностями. Продолжать — не продолжать. Продолжаю.
— Любой на его месте бросил бы монетку, — прошептала Инга.
— Продолжаю, — повторил старик. — На Земле, как и почти одновременно на многих планетах, развились сложные биологические организмы, ставшие разумными. Они получили свободу воли, а составлявшие их клетки, естественно, свободы воли лишились.
— Почему? — спросил Питер. — Чем мешали человеку разумному существовавшие в нем разумные клетки?
— Закон эволюции, — в голосе программы Питер услышал снисходительность, но, скорее всего, это ему только показалось. — Вы представляете себе в вашем организме разумную печень? Или разумное, выбирающее нужный ему режим пульсаций сердце? Или конфликт между легкими и селезенкой — что-то они друг с другом не поделили, легкие хотят, например, быть главными в организме: ведь это, что ни говорите, сложная система, и там обязательно должна сложиться иерархия должностей. Так вот, легкие хотят быть главными, а селезенка против, у нее свои претензии… Как, по-вашему, долго проживет такой организм?
— Я понял, — сказал Питер, все больше мрачнея. — Разумную селезенку нужно вырезать. Как раковую опухоль. Уничтожить.