— Отлично, — улыбнулся я.
Я действительно быстро пришел в норму.
— Сам до дома доберешься?
— Конечно, — еще одна бодрая улыбка.
— Мы можем проводить.
— Не стоит… Я что-то вам должен?
Ребята в голубом непонимающе переглянулись.
— Двадцать первый век, — произнес один из них серьезно, как диагноз.
Другой так же серьезно и немного грустно склонил голову.
— Мы просто выполняем свой долг, — сказал он и протянул мне карточку.
* * *Когда я материализовался у себя на кухне, Сергей уже не спал. Потомок нервно бегал от окна к стиральной машине, хватал все, что попадалось под руку — вилку, нож, начатый батон хлеба — и тут же снова швырял на стол.
«Ага, — подумал я не без злорадства. — А не фиг было мне голову морочить, мог бы и сам все рассказать!» Хотя что именно означало это самое «все», я так и не понял.
Увидев меня, Сергей бросился вперед, схватил за руку и дернул браслет темпорального модулятора. Чуть кожу с запястья не содрал.
— Часы верни, — я сел за стол и налил себе чашку остывшего чая.
Сергей подтолкнул ко мне лежавшие на столе часы.
Я посмотрел на циферблат — без четверти семь, скоро Ольга с работы вернется, снова гости нагрянут — чайку отпил, посмотрел поверх края чашки на своего потомка и кинул перед ним на стол пластиковую карточку. Сергей, как таракана, прихлопнул карточку ладонью. И замер в напряженном ожидании. Понятное дело, хочет, чтобы я разговор начал.
— Та-ак во-от значи-ит ка-ак… — протянул я многозначительно и не менее многозначительно умолк.
Пауза.
— Мы хотим избежать паники, — Сергей старался не глядеть на меня. — К временной инверсии можно привыкнуть… Мы ведь живем…
— Не скажу, что очень весело, — ввернул я.
— Нормально, — дернул плечом Сергей.
— Что ж тогда у нас ошиваетесь?
— А как иначе? — Сергей на миг поднял глаза и уперся взглядом в стол.
— Ну, не знаю, — я в задумчивости потер ладонью щеку. — Могли хотя бы предупредить… Договорились бы как-нибудь…
Я не знал, что еще сказать. Сергей был уверен, что мне известно все. Я же почти ничего не понимал. Но хотел узнать как можно больше. По возможности — все.
— Сережа, — наклонившись, я по-отечески положил ладонь на руку своего потомка, которой он все еще прижимал к столу пластиковую карточку. — Давай-ка, рассказывай все, с самого начала.
Сергей тяжело вздохнул:
— Чаю плесни.
Он сделал глоток крепкого чая, аккуратно поставил чашку на блюдечко и начал рассказывать.
В начале тридцать второго века человечество столкнулось с серьезной проблемой — Солнце начало остывать, и Земля оказалась на пороге нового ледникового периода. Теоретически это должно было произойти значительно позже, но жизнь, как известно, вносит свои коррективы в любую теорию. Людям далекого будущего удалось найти выход из создавшейся ситуации. Использовав заряды некоего вещества, о существовании которого не то что в двадцать первом, но даже в благополучном двадцать третьем веке людям знать не полагалось, наши потомки несколько подразогрели угасающее светило. Затем переместили Землю на орбиту Венеры. Увы, после этого им уже не суждено было любоваться восходом Утренней звезды, потому что теперь Венера все время находилась по другую сторону старого, толстого Солнца.
Казалось бы, все замечательно. Но, вмешавшись в систему космической механики, наши многомудрые потомки что-то там не так повернули. Хотя, возможно, это было чистым совпадением. Люди как были муравьями на лугу мироздания, так ими и остались, но именно в тот самый момент, когда они решили переустроить свой муравейник, Вселенная подошла к очередному плановому этапу развития. Одним словом, к середине тридцать второго в районе Солнечной системы обнаружился острый дефицит времени. А в соответствии с основополагающими законами физики, вместе с исчезновением времени должен был прийти конец и всей Вселенной. Прикинув все «за» и «против», человечество решило, что Вселенную нужно спасать. Хотя бы для того, чтобы выжить самим. А поскольку к середине тридцать второго века путешествие во времени стало обычным делом, время начали перекачивать из прошлого. Процесс этот получил название «ретарнинг».
— Понятия не имею, как это осуществляется на практике, — ответил на мой незаданный вопрос Сергей. — Тридцать второй век все глубже вгрызается в прошлое, в результате чего различные временные зоны наслаиваются друг на друга.
— Та самая временная инверсия? — спросил я.
— Ну да, — кивнул потомок. — Ты же был в двадцать третьем, видел, что у нас там творится. Единственная возможность стабилизировать время, — Сергей поднял за угол лежавшую на столе пластиковую карточку и показал ее мне, — вот она. Сколько битов я наберу в прошлом, столько стабилизированного времени получу дома. Таким образом и осуществляется ретарнинг времени из прошлого в будущее, по цепочке, которая становится все длиннее.