Надеюсь, по итогам разговора она не попытается натравить на нас свой «улей». У этих гадов черепа крепкие, все ноги отобьем. И руки.
— Жива девка-то, — оценил Билли.
— А ты сомневался?
— Вот бы ее десантировать в болото с крокодилами!
— Лучше натравить ее на колорадского жука.
— А еще лучше — ремня ей! — заключил Билли.
Это он от меня нахватался. Для нормального американца сама мысль, что несовершеннолетнего можно выпороть — дикость. Но дикость крайне соблазнительная. У русских наоборот. Идея дать заигравшемуся чаду ремня никого не пугает. Но у нас бьют детей, насколько я знаю, год от года все меньше, а у них — все больше.
В результате имеем две нации с одинаковыми претензиями на мировое господство и Правильное Понимание Всего. Нации-зеркала, нации-противовесы. Иногда мне кажется, что остальной мир считает американцев и русских придурками вполне обоснованно. К счастью, мы еще тупые и злобные придурки. А то бы в нас все пальцами тыкали. Средними.
Пятно на краю острова увеличивается в размерах. Футов сто в поперечнике. Стандартный аппарат малого тоннажа.
Кой черт занесла его сюда нелегкая, думаю я. А у самого все клокочет внутри. Прямо как утром, когда захотелось выпрыгнуть из атмосферы.
Неужели есть контакт? Из-за какой-то дурацкой случайности. По официальной версии, Земля для этих — вроде заправочной базы. Они тут болтаются над «точками силы», энергию набирают. Мы, люди-человеки, им не нужны.
А мы так хотим оказаться нужными!
И еще мы — точнее, узкий круг посвященных — мечтаем вломить им зверски, чтобы клочья полетели. За все хорошее. В первую очередь, за то, что нас заперли в пределах лунной орбиты. Возможно, они и правда хотят как лучше. Они не могут не знать, что люди от космоса мрут. Но кто-то выживает! Вот мы с Билли, например. И даже если рассказать человечеству всю правду о смертельном риске, который ждет за отметкой в полмиллиона километров — найдутся тысячи добровольцев. Это будет ужасно, неполиткорректно, бесчеловечно. Успешно переболеет от силы тридцать процентов. Но появится достаточно материала, чтобы разобраться: с чем мы сталкиваемся, каким именно образом это меняет нас. И появится надежда.
Ведь несмотря на сегодняшнее как-бы-равновесие, пока человечество искусственно «приземлено», опасность последней мировой войны остается. Нам надо летать. Иначе мы убьем себя…
Дыхание выровнялось, нервишки успокоились, к острову я подошел с холодной головой. Правда, с нее текло. Мы выиграли много времени, пробежавшись по жаре, и поймали-таки своего «клиента». Но физически я устал неадекватно.
Ну, вот оно. Наехав краем на берег острова, в болоте лежала, чуть криво, летающая тарелка. Посадочные ноги были втянуты, люки закрыты. Судя по следам, оставшимся в трясине, аппарат сюда по большей части приплыл. Хотя несколько коротких подлетов ему удались.
Билли сбросил верх комбинезона, снял футболку и выжал ее с громким плеском. Покрутил над головой, разгоняя мошкару. Снова оделся. Подошел к тарелке. От души врезал сапогом по серебристому борту. И заорал во всю глотку, так, что над болотом разнеслось эхо:
— Сара, открывай!!! Абрам пришел!!!
Я плюхнулся задом на траву и потянул из-под воротника загубник фляги. У меня не было ни сил, ни желания комментировать реплику Билли.
— А потише нельзя, Абрам? — спросил из-за кустов девчоночий голосок, донельзя серьезный, даже мрачный.
— Соси бензин, — посоветовал «Абрам».
Как многие взрослые, но малость инфантильные мужчины, Билли терпеть не может, когда ему советуют вести себя потише.
Среда. После полудня
Билли стоит, набычившись, уперши руки в бока, и мне нелегко заставить его расслабиться и сесть. Главное сейчас делать вид, что всё нормально. Мы не можем провести ментальный допрос, значит, надо опутывать девочку паутиной слов.
— Сара, — говорю, — ты извини, что мы без приглашения, но понимаешь, мама волнуется.
Нельзя выглядеть опасными. Никакой агрессии ни во взгляде, ни даже в мыслях. Сара знала, что кто-то придет за ней. А мы вот не такие. Мы в гости.
— Я Айвен. Это Вильям. Кажется, ты хочешь пить?
Сую руку за пазуху, отстегиваю флягу.
— А почему он сказал, что его зовут Абрам?
— Это шутка такая…
Девочка не спеша подходит ко мне и берет флягу.
Карикатурная свита девочки ковыляет за ней следом.