И тут вдалеке мелькнули какие-то тени. Он стряхнул с себя забытье и двинулся им вослед, распарывая сумерки, в которых они начинали исчезать. Они явно торопились, и дважды майор побежал на негнущихся ногах. Он знал: если они свернут в район складских помещений, их будет легко потерять, как раз идет смена автоматических сторожей, самое время нырнуть в какой-нибудь из холостых туннелей, где их будет неудобно преследовать на прямых ногах, стараясь не споткнуться о шпалы. Тени бежали, сгибая ноги в коленях, им было легче, и вот они исчезли. Т.Т.Бис шел почти наугад, ничего уже не было видно. Тупик? В этот момент что-то мягкое, будто крыса, шлепнулось перед ним. Он едва не упал, нагнулся и нащупал вещественное доказательство. «Улика», — догадался он. С уликой в руках он выбрался назад к тусклому свету, нашел прежнюю кучу кирпичей и рассмотрел, даже обнюхал находку. Это был батон урожая фабрики № 13, еще свежий, так как его удалось переломить. Это его обрадовало, и, немного поразмышляв, он съел вещественное доказательство.
От еды он отяжелел и заснул на той же груде камней. Во сне ему приснилось, как будто у него есть кости, и они чувствуют, на чем он спит. Пробудился он бодрым и уверенным в себе, прошел вдоль стены, отыскал в ней источник энергии, подключил к нему дельтовидные мышцы и сделал зарядку, вместо гантелей использовав два кирпича. Затем нашел поблизости автомат, выдающий батоны, сунул туда жетон, который пропал, но батона не последовало.
«Пусто!» — подумал он и с благодарностью вспомнил школу и специальный курс лекций о благородной пустоте. Экономя силы, он даже не стал стучать по автомату.
Т.Т.Бис спокойно отправился на поиски палаты, к которой был приписан искомый Або Риген.
* * *Палату он нашел довольно быстро, снаружи не было охраны, что заставило его встревожиться, а нет ли ее внутри, вдруг его не выпустят. Но, увидев мирный и веселый народ, который ему обрадовался, видимо, потому что не был знаком с ним, Т.Т.Бис успокоился. Он еще не успел представиться, как ему предложили сыграть в шахматы, и он согласился.
Первые ходы пешками дались ему легко. Пешки оказались едва ли не в пуд весом, а когда настал черед тяжелых фигур, дважды майор пожалел о пропавшем жетоне на батон. И как только он получил внезапный (хотя и не детский) мат, то почувствовал облегчение, ибо ему уже не понадобится двигать неподъемного короля.
— Вы знакомы с Або Ригеном? — спросил он своего победителя, сочтя его сведущим существом.
— С Або? А как же. Я ему всегда в шахматы проигрывал. Он очень быстро играл, за ним никто не поспевал. Это ведь он нас играть научил, а мы думали, перед нами просто гантели для укрепления разных групп мышц… Мы еще говорили: да зачем нам разные группы мышц? Достаточно жевательных, нам для этого жевательную резинку поставляют. Любой батон разгрызем!.. Да, я и с Ригеном знаком.
— Как? Это что, два разных человека? — изумился сыщик.
— Нет, человек-то один, это имени два, но иногда кажется, что Або — человек, а вот Риген — уже непонятно кто, хотя нам он как-то и ближе, и понятнее…
Дважды майор при всей своей любви к двойному званию никак не мог понять подобной раздвоенности. Если Або — одно, а Риген — другое, то как же это усложняет задачу!
Тут он заметил лукавую улыбку на лице шахматиста и решил, что его просто дурачат.
— Где они? То есть где он, этот Або Риген?
— А разве его нет? — сделал озадаченное выражение словоохотливый хитрец, а подошедшие было поближе шахматные болельщики стали пожимать плечами и расходиться, кто к другим игорным столам, кто в кресла к газетам, кто просто улегся в постель. Сыщик наметанным взглядом обнаружил кровать Або: она была аккуратно заправлена, как будто на ней никто никогда не спал. Дважды майор ринулся к ней, еле-еле согнулся в своих форменных брюках и заглянул под кровать.
Тут же он отшатнулся: под кроватью скопился толстый слой пыли, и всколыхнутая его порывом, она ударила ему в нос, он закашлялся (уж не затаились ли там микробы?), но нашел в себе силы выпрямиться.
— Он здесь никогда и не спал, — проговорился кто-то. Все уткнулись в газеты, лиц не было видно; но можно было схватить внимательным взглядом, что газеты были за разные годы и века, а некоторые на чужеземных языках, которых сыщик не знал.
— Это он снабдил нас на много лет вперед газетами. Говорил, что все здесь написанное когда-то происходило, ну, когда еще были события, причем не всегда приятные, — доложил кто-то, невидимый за листом газеты.
— Ладно, сыт я по горло вашими событиями, — все еще не мог прокашляться Т.Т.Бис. — Меня интересует, почему он здесь не спал? Где же тогда?