Я сейчас смотрю в верхний иллюминатор — потрясающее зрелище. В космической темноте сверкает белизной «Исследователь». Корабль величествен в своей сложности. Блок антенн, каждый трубопровод, каждый иллюминатор, стыковочный узел, двигатели — все они прекрасны. Он похож на картину. На фоне неестественно ярких и четких звезд корабль кажется нереальным. Мальчишкой я почти каждую ночь смотрел на звезды. Они должны мерцать. Но в космосе они не мерцают.
И лишь медленное перемещение корабля на фоне звезд свидетельствует о том, что я не застыл в потоке времени.
— А он обладал эстетическим чувством, — просигналил Хранитель. — Значит, был похож на нас.
— Я в этом уверился, когда впервые увидел скульптуру в музее, — подтвердил Библиотекарь.
— Да. Совершенно верно.
— Но потом я обнаружил, что это вовсе не скульптура.
— Да?
— Все это здесь, в переводе.
— Тогда я продолжу сканирование.
Библиотекарь излучил неяркую ауру восхищения искусством:
— Но даже несмотря на недоразумение со скульптурой, я согласен — инопланетяне ценили искусство.
Запись 51.
Часы «Исследователя»: 3 мая 2048 года — 09:02.
Часы «Капсулы»: 2 мая 2048 года — 13:42.
Я стал лучше играть в шахматы. Мы с Марком играем практически на равных, а каждый день проводим за игрой по несколько часов. Это помогает бороться с изолированностью и скукой. Несмотря на великолепный вид за иллюминатором, скуки трудно избежать. Я даже стал смотреть по телевизору ситкомы{6}.
Я просто счастлив, что у меня на борту есть хороший астрономический телескоп. Когда я не занимаюсь научными измерениями, то направляю телескоп на «Исследователь». Уже один вид нацеленных на Землю огромных антенн вызывает у меня чувство близости к дому.
— Интересно, что такое ситком? — просигналил Хранитель.
— Даже не представляю. Наверное, нечто, относящееся к эстетике. Он также использовал для них обозначение «ТВ».
— Многие записи отсутствуют.
— Он объясняет в дневнике и это, — просигналил Библиотекарь. — Несовершенство технологии.
— Жаль. Полнота записей повысила бы ценность документа, столь важного для нашего культурного единства.
— Культурного единства? — удивленно блеснул Библиотекарь. Хранитель излучил ауру фамильярности:
— А ты не знал, что Совет теонов хотел уничтожить этот корабль?
— Но почему?!
— Да кто этих теонов поймет? Они назвали его мерзостью. — Хранитель блеснул толерантным юмором. — Я обратился через их головы к Союзу людей, убеждая — успешно! — что уничтожение корабля станет осквернением искусства.
Хранитель излучил блокирующее поле — разочарованность в общении, затем просигналил:
— Но лучше я продолжу сканирование твоего поразительного перевода.
Запись 54.
Часы «Исследователя»: 6 мая 2048 года — 10:40.
Часы «Капсулы»: 5 мая 2048 года — 14:36.
Команда «Исследователя» разрешила мне опустить «Капсулу» на глубину пятипроцентного замедления времени. Меня немного тревожат двигатели. Марк говорит, что я становлюсь параноиком. Я ему ответил, что хочу увидеть, как моя дочь станет взрослой, но он лишь рассмеялся.
Я опускаю «Капсулу» ниже. Звук двигателей нормальный.
Запись 55.
Часы «Исследователя»: 7 мая 2048 года — 09:04.
Часы «Капсулы»: 6 мая 2048 года — 11:21.
Земные часы идут быстрее, чем им следовало бы. Я сообщил об этом Марку, и они это подтвердили. Произошла ошибка — не очень серьезная. Я опустился на глубину двенадцатипроцентного замедления.
Я спросил, не следует ли мне немного поднять свой корабль. Они подсчитали и ответили: не нужно. Вариантов два — или я запускаю двигатели и возвращаюсь совсем, или остаюсь там, где уже нахожусь. А небольшой подъем и остановка потребуют слишком много энергии. Словом, они мне посоветовали ничего не трогать, пока не выяснится, что же произошло.
Так что сижу без дела и прислушиваюсь к двигателям. Похоже, они довольны — мурлыкают как котята. Топливо они получают из материи, падающей в черную дыру, а поскольку «Капсула» сейчас немного глубже, то и плотность материи выше. Поэтому двигателям легче всасывать топливо.
Я уже почти на три дня младше Марка, и он стал называть меня «братишка». Забавный парень…