Ко мне подлетает крошечная званка, наша домашняя рыбка, и тянет зубами за юбку. Кому бы я могла понадобиться дома в такой час?
Я мысленно зову Дилейну и тихонько встаю из гамака. Машу рукой Флае, кивком прощаюсь с просветленным Тао.
Красно-золотой плавник всплывает из-за края обрыва. Я задираю юбку, перекидываю ногу через спину Дилейны, и мы проваливаемся вниз, к торчащим из пенной воды осколкам скал.
Мама говорит, чтобы я не смела кататься без упряжи, но это же здорово! Рыба летит так, как я люблю — стремительно, цепляя нижними плавниками верхушки волн. По воде мы наискосок пересекаем лагуну и выбираемся на берег, где уже нет набережной, в жилые кварталы.
Здесь Дилейна летит чуть медленнее, чтобы не сбить случайного прохожего, хотя в этот знойный час улицы абсолютно пусты.
В нашем дворе царит необычная суета — дедушка тащит из чулана узкогорлый кувшин цветочного вина, мама бегает между жаровней и разделочным столом.
Я взбегаю на второй этаж, на открытую террасу.
— Лейна! — отец слегка взбудоражен, но явно в хорошем настроении. — Познакомься, дочь…
Рядом с ним стоит северянин.
Я как во сне делаю шаг вперед, протягиваю ладонью вперед правую руку. Горячие шершавые пальцы гостя касаются моих.
Он безус и безбород, как многие северяне. У него острый и тонкий нос, точеные ноздри, густые брови, чуть раскосые и действительно синие глаза. Черный воротник стягивает горло, пряча сильную шею. Верхняя губа чуть выступает над нижней и изгибается как лук.
— Север, — представляется он. — Я рад знакомству, прелестная Лейна.
Если даже при отце он так смел в эпитетах, значит, ему многое позволено в нашем доме. Я с трудом удерживаюсь от смеха: обращаться к гостю по имени — это как называть рыбу рыбой.
Я вежливо киваю и отстраняю пальцы. На какое-то мгновение между нашими ладонями повисает теплая подушечка воздуха.
Отец кладет руку гостю на плечо:
— Север — наш дальний родственник по линии брата моего прадеда, Лейна. Он здесь по торговым делам и остановится у нас. Я подумал, что в ближайшие дни ты могла бы не ходить в прядильню, а занять Севера, чтобы он не скучал вечерами. Покажи ему город и остров, сплавайте к рифам… У нас на острове не слишком много интересного. Север. Надеюсь, общество пятиюродной сестры станет помехой скуке.
И дни сливаются в пеструю ленту. По утрам Север обходит с визитами поставщиков тканей и моллюсков, знакомится с городской знатью, пропадает во дворце, но уже к полудню он всегда свободен, и я придумываю для нас все новые и новые развлечения.
Он прост в общении — если бы не цвет волос и кожи, то и не примешь за чопорного северянина. Ему все интересно, он соглашается, не задумываясь, на любое предложение, и мне так легко с ним, будто мы с детства росли вместе.
Север рассказывает о путешествиях, о далеких островах, бескрайних водных просторах и диковинных заморских народах. Объясняя, как находить путь по звездам, он становится серьезным, словно просветленный Тао. У Севера есть любимое дело, и мне это очень нравится.
Однажды выдается свободное утро, и я тащу его купаться в открытое море — обычно рыбы-бродяги не появляются в окрестностях острова до середины дня.
Мы уходим прочь от города, на самый дальний мыс. Дилейна с радостным всплеском первой скрывается под водой. Одним движением бедер я выскальзываю из юбки и прыгаю вслед за рыбой.
Север смешно мнется и жмется, избавляясь от своего дурацкого наряда. Постеснялся бы лучше незакрытых щиколоток и растопыренных пальцев, — дикарь северный! Впрочем, я знаю, что нравы северян очень отличны от наших.
Наконец Север замирает у кромки воды, и я открыто хохочу, увидев, что он разделся не полностью, оставив на бедрах нелепую тряпицу, подвязанную затейливыми постромками.
Стоит ему зайти в воду достаточно глубоко, я заплываю к нему со спины и дергаю за смешные завязки:
— Ты не на приеме у островодержца! Одевайся проще!
Я снова ныряю, на этот раз глубоко, и с наслаждением вдыхаю воду. Целое море заполняет меня, а я становлюсь его частью.
В груди рождается восторженный гулкий крик:
— Свобода!
Север оказывается рядом — щеки надуты, глаза выпучены, волосы пляшут в такт каждому движению.
Мимо нас проплывает Дилейна, и я показываю, как удобнее ухватиться за ее плавник.
Из глубины мы мчимся к поверхности, а потом Дилейна поднимается еще выше, наши руки соскальзывают, и мы плюхаемся вниз.