Итак, он один вглядывался в распахивавшуюся впереди тьму. Синяя Земля уже приобрела размер крупного грейпфрута. Так далеко Ричард еще не залетал.
Второй пилот, Робби Гамильтон, сидел за таким же пультом и тоже не отрывал глаз от приборов. Еще два пилота, находясь за его спиной, следили за притоком информации по ручным экранам, готовые вскочить по первому приказу.
— Догнали, — сообщила Сьюзен. — Идет по расчетной траектории.
План было прост, как яйцо: выйти на орбиту «Аполлона-8», захватить корабль и поместить его в грузовой отсек.
Им уже приходилось проделывать подобные маневры; нынешних астронавтов было трудно чем-то удивить. Двое из них участвовали в сооружении космической станции. Еще один убирал из околоземного пространства отработавшие свой срок спутники. А Сьюзен совершила с полдюжины тренировочных полетов, возвращаясь из них с обломками спутников и метеоритами, просто для того, чтобы убедиться: корабль класса «Хок», подобный «Карпатии», способен совершить такой фокус.
— Уже виден? — спросил Ричард.
— Вон там. — Робби пробежал пальцами по гладкому пульту, и на экране перед ним появилась новая картинка. В верхнем левом углу маячило какое-то коническое пятнышко.
Ричард прищурился:
— А если чуть увеличить?
Робби вновь прикоснулся к пульту, и корабль на экране приблизился. Он заметно и неторопливо кувыркался. Это также послужило поводом для беспокойства. Если корабль будет вращаться слишком быстро, придется сначала тормозить это движение.
«Аполлон-8» явно постарел. На поверхности его появились темные и светлые полосы, которых Ричард не помнил по старым фотоснимкам. На носовой части конуса как будто появилась вмятина, однако тут могло сказаться и освещение.
— Насколько серьезны повреждения? — спросил он.
— Не знаю, — ответил Робби. — Скоро увидим.
«Скоро» означало, что до встречи остаются считанные часы. Столько, сколько потребуется им для того, чтобы уравнять скорости и выйти на траекторию «Аполлона-8». Ричард не был уверен в том, что способен провести все это время в рубке.
Он направился обратно в жилую часть корабля.
Ученые липли к окнам. Наблюдатели вывели изображение корабля на один из больших экранов и следили за его переменами, словно по телевизору.
Это было непереносимо, и потому Ричард уединился в каюте. Постель занимала большую часть пола. Он заправил спальный мешок с принадлежностями в отведенное для него отделение, хотя в этом не было особой необходимости. Если ничего не случится с системой создания искусственного тяготения, все останется на своих местах.
Однако волнение не давало ему покоя, и Ричард вышел в коридор и направился в кают-компанию. Как человек, планировавший все до последней, мельчайшей подробности, он был ошеломлен тем, что не продумал эти последние часы, не наметил для себя никакого занятия, позволявшего отогнать мысли о предстоящем космическом рандеву.
Или не предстоящем — в зависимости от того, как повернется дело.
Когда «Аполлон-8» заполнил собой весь экран, Ричард вернулся в рубку. Он прислушивался к отрывистым указаниям Сьюзен и следил сквозь окна своего — своего! — корабля за находившимся совсем рядом другим, который он видел только в своих мечтах.
«Аполлон-8» оказался крупнее, чем он ожидал, и более внушительным в своем, так сказать, ракетно-заклепочном стиле.
Капсула оказалась вовсе не полосатой, как ему подумалось поначалу: бока ее были усыпаны крохотными отверстиями. Возле вершины конуса виднелась вмятина — корабль явно перенес сильный удар, но металл обшивки не лопнул. Небольшие круглые окошки сделались непрозрачными от царапин.
Сьюзен сообщила о повреждениях возле неправильно сработавших двигателей — запустившихся как будто бы слишком рано и слишком сильно, однако никто не мог сказать в точности, в чем было дело. Когда парни из его исследовательской бригады получат капсулу в свое распоряжение, они сумеют выяснить, что именно случилось и разрешить старую загадку.
Ричарда била дрожь. Он скрестил пальцы, когда его корабль поравнялся с медленно кувыркавшейся капсулой. Первым делом им придется прекратить ее вращение.