- Михаил Юрьевич, - сказал Ростик. - А что вы с вашим молотобойцем сделали?
Решил: вот как сейчас ответит преподаватель, так он, Ростик, и поступит.
Но ответил коллекционер Афанасий.
- Дон Мигель никогда не знал этой проблемы.
Он снова подмигнул другу и добавил:
- Пока.
Хлебнул из кружки. Там тоже подходило к концу.
- Это правда? - спросил Ростик.
- Правда, - отозвался Михаил Юрьевич.
Но Ростик почему-то не поверил. Было там что-то, говорившее: правда-то не вся.
Сок вяло колыхался, стоило наклонить стакан. Молотки поблескивали в шкафу.
- А можно посмотреть поближе?
- Можно, - разрешил Афанасий.
Ростик аккуратно пристроил томатный сок на столике и, шаркая, прошел по ковру к шкафу.
На ощупь молотки были самыми обыкновенными. Ну, выглядели антикварно. В руку ложились удобно.
- Ми-игель! - протянул за спиной Ростика коллекционер. Послышался звук: дно кружки опустилось на столешницу из стекла.
Ростик повернулся.
- Мигель! - крикнул Афанасий, резво подпрыгивая и скатываясь за спинку дивана.
Молоток врезался в его кружку, уже пустую. Осколки бомбардировали ковер.
Ростик размахнулся и запустил второй. Молоток отлетел от диванной спинки и упал где-то в стороне. Там тоже зазвенело, хрустнуло и посыпалось.
Краем глаза Ростик успел заметить, как к нему летел Савоськин. Именно летел, широко раскинув руки. Все замедлилось, и в этой неповоротливой вселенной Ростик вытащил из шкафа еще один молоток, неспешно отвел назад и метнул его в голову Афанасия, возникшую из-за дивана.
- Черт... - Коллекционер снова нырнул. И все вернулось в режим реального времени.
Третий молоток просвистел над диванной спинкой, где-то далеко, в физкультурной зоне, стукнулся о стальную трубу тренажера и успокоился на полу.
Савоськин сгреб в охапку безоружного Ростика, инерция падения бросила обоих на ковер, как борцов дзюдо очень разных весовых категорий.
- Держи его! Крепче! - послышалось из-за дивана.
Михаил Юрьевич вцепился в Ростика. Хватка у него была мощная.
Над диваном поднялась, точно перископ, одинокая рука коллекционера с пультом дистанционного управления. Пульт навелся на шкаф с молотками. Дверцы захлопнулись, панели сошлись.
- Не ушибся? - спросил Михаил Юрьевич, поднимаясь.
- Я... не хотел, - взъерошенный Ростик смотрел шальными глазами то на педагога, то на молоток среди осколков. Молоток нагло блестел: мол, ничего не знаю, это он, хулиган такой, выдумал мною бросаться.
- Как же, как же! - Откуда-то с неожиданной стороны выполз и встал на ноги Афанасий. - Не хотел он!..
- Оно само, - пролепетал Ростик.
- Само, - коллекционер поднял с пола молоток. Повертел, взглянул на Ростика.
Тому почудилось, что сейчас начнется страшная месть.
Афанасий сунул молоток рукояткой в задний карман джинсов. Сказал Михаилу Юрьевичу:
- А я предупреждал, что добром не кончится!
- Честно, не знаю, как оно получилось, - оправдывался Ростик.
- Если в начале пьесы на сцене висит молоток, - заметил Савоськин, - то в конце он должен выстрелить.
- Филолог... - отозвался Афанасий. - Забирай отсюда своего молотобойца и проваливай.
Ростик замер.
- Чего рот разинул? - Коллекционер нервно усмехнулся. - Их только молотобоец и может трогать. Или охотник.
Ростику показалось, молоток все же прошелся по его голове.
От дома коллекционера они свернули в незнакомые Ростику переулки. Обшарпанные двухэтажные дома тонули в высоких кустарниках. Было мрачновато и тихо. Уже темнело, хотя они пробыли у Афанасия от силы час.
Савоськин опять воткнул наушник.
- Какая группа? - вяло спросил Ростик.
- Не группа. Испанский язык.
«Так вот откуда «Дон Мигель», - пришла догадка. Они еще свернули, забираясь куда-то совсем уже в дебри. Над головой стаями кружили вороны.
- Я не знаю, что на меня нашло, - сказал Ростик.
- Что-то вроде инстинкта. Но Афанасий предвидел, потому и спрятался.
- Зачем мы вообще туда пошли?
- Если бы ты не взял в руки один из молотков, то до сих пор думал бы, что за тобой ходит молотобоец.
- Откуда у меня молотобоец, если я сам?..
- Прах к праху, тень к тени... До инициации так всегда бывает.
- Я же человек, - выговорил Ростик то, что уже давно просилось наружу. - Я знаю, где живу. У меня есть родители. Друг есть, Вит Колосов.
- Извини, но Вит Колосов - мой друг. Мы не виделись лет пятнадцать. Сейчас он живет в Мурманске. Мы с ним книгами менялись.