Лет через пять-шесть после женитьбы я увидел старого врага — Демонтажника — в парке аттракционов: он держал за руку маленького ребенка. Специальностью этого человека были устройства, которые разбирали на части здания, самолеты и всякое такое — изнутри. Обычные негодяи с ограниченной фантазией подкладывали бомбы, но приборы Демонтажника анализировали, как части соединены в целое, и разрушали эту сборку, словно для них стрела времени летела задом наперед. Понятия не имею, как действовали эти штучки. Настоящий кошмар был в том, что они сканировали и анализировали все, попадавшее в поле их действия, поэтому, когда пара самовольных поселенцев нашла склад активированных аппаратов-монстров, упрятанных в маленькие коробочки, другой прохожий увидел через окно, что именно случается, когда человека буквально разбирают по косточкам.
Старик нашаманил хитроумное изобретение в виде проблескового маячка, который выдавал мигающий желтый луч, долженствующий сбивать с толку оружие Демонтажника. Наш налет на его тайный штаб, скрытый глубоко под землей, был прямо-таки световым шоу, хотя память моя сохранила от этой атаки лишь визуальные фрагменты. Ужасающий эпизод. Когда уже на поверхности, на свежевспаханном поле мы собрались вокруг Демонтажника, а Старик стоял коленями у него на спине, мне показалось, что мы вернулись из ада, прихватив оттуда самого дьявола.
Увидев его спустя годы, я чуть было не бросился в драку: первым инстинктом было сбить его с ног. Вместо этого я застыл без движения.
— Что с тобой? — спросила Клара.
— Вон тот человек.
— Ты его знаешь?
Границы моего видения чуть расширились: около Демонтажника была женщина, державшая ручку прогулочной коляски. Вся небольшая группка стояла в очереди на аттракцион. Мужчина смеялся чему-то, сказанному спутницей. Он почувствовал мой взгляд, мельком поглядел в мою сторону и одарил сердечной улыбкой — видимо, по его мнению, я просто отреагировал на его веселье, — а потом обратил все свое внимание на женщину.
— Милый, ты с ним знаком?
— Больше нет, — ответил я и несколько нервно взял жену за руку.
Естественно, очень нелегко превратить социопата в приличного человека. Естественно, Старик не просто укладывал людей под нож и вырезал то, что делало их аморальными типами. Не его методы!.. Процесс должен быть более… гуманным. Более личностным.
Каким бы ни был этот процесс, разве врачи делают не то же самое — таблетками латают химическую или генетическую рану в чьей-нибудь личности? Мы созданы несовершенными, любой из нас. И что означает свободная воля для одержимого, для человека, унаследовавшего склонность к садизму, для того, чье детство, возможно, было чередой мучений? При попечительстве Старика такой человек впервые в жизни будет иметь по-настоящему свободную собственную волю.
Хотя… насколько свободной была моя?
Каким бы ни был этот процесс, прошла молва, что Старик проводит эти хирургические операции в своей арктической цитадели, которую он называл «мое северное убежище», а Джим Отмычка нарек «айсберг-лагерем».
Меня туда взяли только однажды, но я понял, что Старик проводил там немало времени, когда не занимался очередным Делом. Мы прибыли на самолете в маленький канадский городок и уже оттуда предприняли скоростную подземную поездку под тундрой по туннелю — сооруженному когда? кем? Старик не настолько квалифицированный специалист, чтобы самостоятельно совершить такой инженерный подвиг. Никакой тряски в вагончике, будто это не подземка, а пневмопочта, которая доставляла документы в старых офисных зданиях.
Мы оказались в холодном зале, изолированном от остальных помещений. Внутри я успел получить лишь мимолетные впечатления — быстро промелькнувшие перед глазами картинки общего дизайна: под очень высоким купольным потолком располагались комнаты внутри комнат, видимо, сооружение строилось по принципу аттракциона с несколькими выходами в каждом помещении, в дверных проемах виднелись разветвляющиеся коридоры, и все это выполнено в спартанском стиле: ничто не выступало из ледово-голубых стен. В некоторых комнатах на редких полках имелись книги, подстилки и подушки для сидения; мы остановились на кухне, где Старик выложил замороженные блоки рыбы — наш будущий обед, перед тем как вести нас в арсенал, на сбор снаряжения и затем к транспорту.
Мы катались на двухместных снегоходах по плотному снегу, глаза были спрятаны за толстыми защитными очками, которые слишком сильно сдавливали мне скулы. Я оглянулся и увидел, что мы выехали из грани небольшой скалы.