— Размером с город, — завороженно произнес я.
— Когда он должен упасть? — спросила Кэти, взяв меня за руку.
Я помолчал, радуясь, что она находится рядом.
— Если я все правильно понял, то завтра.
Она покачнулась.
— О Боже, — прошептала она.
Рядом с нами внезапно оказался мистер Огден.
— Воистину, — вымолвил он, — над нами нависла небесная кара. Мы собираемся устроить бдение и молить о прощении, чтобы врата Рая раскрылись пред нами, когда наступит конец. Присоединитесь?
— А крыс готовить будем? — спросил я.
Мистер Огден нахмурился и ушел, вцепившись в свою Библию. За последние несколько дней люди сделались раздражительнее. Наверное, так сказалось на них приближение Апокалипсиса. Ну, и еще отсутствие ванной. Некоторые из нас уже пахли не хуже живых мертвецов.
— Пойдешь?
— Куда? — не поняла Кэти.
— На это собрание. Молитвы о прощении и всякое такое.
Она наморщила нос, совсем как в старые добрые времена.
— А что еще остается?
— Мы могли бы поехать в Блэкпул, — предложил я.
— В Блэкпул?
— Ну да. Леденцы и сахарная вата. Могли бы заглянуть в аквапарк и прогуляться вдоль берега. Дойти до конца северного пирса. И посмотреть на конец света. Вот как-то так…
— Как мы туда попадем? — она указала на баррикаду и доносившиеся из-за нее звуки стрельбы.
Я достал из кармана ключи от машины Боба.
— Стильно.
Дорога заняла пару часов. Перестрелки и грабежи к тому времени уже почти прекратились. Люди, наверное, поняли, что смысла в этом немного. Похоже, все разошлись по домам и просто ждали конца. Блэкпул опустел.
Мы забрались в какую-то гостиницу, нашли там хлеб, еще не покрывшийся плесенью, и пару банок бобов. Затем выбрали лучший номер и занялись любовью — спокойно и неторопливо.
К полудню небо очистилось от облаков, но астероид уже скрылся из вида. Наверное, теперь он приближался к Австралии.
Мы сидели на скамейке у северного пирса — я перебирал камешки, а Кэти сосала леденец в форме соски.
— Может, поговорим о том, когда у нас все пошло не так? — предложил я. Она задумалась, затем покачала головой.
— Какая теперь разница?
Откуда-то издалека донесся тяжелый удар, заставивший пирс задрожать. Кэти схватила меня за руку. Горизонт подернулся рябью, и мы услышали нарастающий рев.
— Ну вот и все, — произнес я.
Кэти закрыла глаза. По ее щекам текли слезы, волосы растрепались, на лице — следы грязи. Она выглядела прекрасно.
— Поцелуй меня, быстро, — прошептала она.
Перевел с английского Алексей КОЛОСОВ
© David Barnett. The End of the World Show. 2006. Печатается с разрешения автора.
Дарио Тонани
Пыльные утренние ракушки
И когда, в конце концов, небо включит огненное сияние для детей Города,
Нам останется только спрятаться внутри себя. В серую раковину.
Кашель обожал желтые автомобили, они сводили его с ума, он говорил, что это — роспись Господа на асфальте. Но на сей раз удалось подцепить лиловую! Вытащенный из своего жилища Рак-отшельник свернулся калачиком на боку, и его кровь тянулась от дверцы двумя липкими полосками. Кашель перевернул тело, слегка похожее на амфибию. Мерзкая полутварь. Присев и подав знак Червю и Пряжке, Кашель стал рыться между сидений. Если повезет, то, может быть, найдутся людофал и пара таблеток кардиоменты. Рак все еще дышал: тяжелые хрипы раздували щеки по краям маски. Позади него до самого автомобиля змеилось с полдюжины кабелей и пластиковых трубок, в двух текла жидкость цвета амбры, третью заполняла темная венозная кровь. Кашель протянул руку к Раку и содрал с него маску. Раненая губа распухла и стала лиловой, под цвет кузова, нос превратился в бесформенную шишку с двумя ассиметричными отверстиями. Кашель снял с Рака забрало: два громадных водянистых глаза смотрели вопросительно, расширенные зрачки заволакивала лиловая дымка.
— Смотри, смотри, — с издевкой сказал Кашель. — Какая трогательная чувствительность к лиловому цвету. Не знал, что Раки интересуются тем, в какой цвет покрашен их кузов. Я думал, вы красите кузова только той краской, которой у вас много.
Кашель держал в руках маску и видел, как просветляется интеллектуальное стекло: массивы данных калибровались по периферии серого и, расползаясь, исчезали у краев линз. Дисплей-очки переходили в неактивное состояние из-за агонии Рака. Теперь пора отключить от безногого коннекторы, перекачать медицинский кислород из баллонов, расположенных на обратной стороне его ракушки, подобрать несколько флаконов плазмы и валить отсюда. Долго оставаться на автостраде — не самая лучшая идея (могут появиться другие симбионты). Нужно еще громадным стальным крючком прицепить кузов и размотать с полдюжины метров троса за пределы проезжей части. Так, как и принято у нотехов: перетащить в траву добычу, ободрать до костей, чтобы потом в конце зажечь ритуальный костер.