Глядя на ветшающее здание, я задаюсь вопросом, почему Полина решила работать здесь, на этой захудалой заправке, в неблагоприятном районе, ведь она может работать где угодно, таких должностей полно. Черт, если я скажу своему брату, что она ищет работу, не сомневаюсь, что он придумает для нее что-нибудь, особенно если узнает, что она работает здесь.
Откинувшись на спинку кресла, я поправляю кепку, готовясь просидеть здесь всю ее смену. Часть меня хотела бы отключить эту защитную функцию, которую Полина пробудила во мне, но другая часть наслаждается этим. Мне нравится наблюдать за ней, убеждаться, что она в безопасности, но она не понимает этой потребности, и я не могу винить ее за это.
Я часто вспоминаю о том, что нашел в Интернете о Ване, Роме и спортзале. Это еще одна причина по которой я должен присматривать за ней.
«— Убедись, что она не болтливая, иначе это сделает кто-нибудь другой»
Я слышу голос Романа в своей голове, в тот вечер, он насторожил меня. Что он имел в виду? Он задумал что-то не доброе? Мое тело напрягается при этой мысли. Мне нужно поговорить с ним, спросить напрямую, что он имеет в виду.
Яркий свет фар проносится мимо меня, ослепляя на мгновение, когда побитая жизнью колымага подъезжает к бензоколонке. Из нее вываливаются два парня, они смеются и изрядно пошатываются. Кровь начинает ускоренно течь по моим венам, и я слышу стук сердца в ушах.
Непроизвольно я хватаюсь за ручку двери и настороженно наблюдаю за тем, как один из парней пытается вставить заправочный пистолет в бак, а другой, спотыкаясь, подходит к двери. Как дикий зверь, наблюдающий за добычей, я уделяю им все свое внимание. Выскользнув из машины, я вспоминаю армейские навыки и двигаюсь без единого звука.
Один парень заходит в помещение заправки, а я наблюдаю через окно, как он идет прямиком к холодильнику. Парень снаружи, наконец заканчивает возню с пистолетом и тоже заходит внутрь. Не хорошее предчувствие зарождается у меня внутри, и я подхожу ближе к зданию. Я понимаю, что предчувствие может быть ложным, а может и не быть.
Заглянув за угол, я вижу, как Полина и парень, который задержался возле машины, разговаривают, а мне хочется свернуть ему шею только за то, что он вообще с ней заговорил.
Я открываю дверь и вхожу внутрь. Над моей головой звенит колокольчик, но ни Поля, ни парень не обращают на меня внимания.
Ухмыляясь, он наклоняется вперед над прилавком и касается рукой ее щеки.
Страх мелькает в ее голубых глазах за долю секунды до того, как она отбрасывает его руку, а я понимаю, что уже на грани и вот-вот сорвусь.
— Перестань, не прикидывайся недотрогой.
Ублюдок снова тянет к ней руку и тут я понимаю, что больше не могу сдерживаться, красный туман застелил мне глаза. Я не раздумываю, я просто двигаюсь. Двигаюсь, быстрее, чем когда-либо. Мгновенно пересекая комнату, я хватаю этого засранца за шею и оттаскиваю от Полины, которая издает тоненький вскрик. Парень летит назад и натыкается на полку, срывая на ходу коробки конфет.
— Какого хрена,— верещит он, в то время когда его друг подходит ко мне сзади.
Он пытается схватить меня, но я быстрее и сильнее. С легкостью избавившись от захвата, я наношу удар, прежде чем он успевает понять, что происходит. Мой кулак врезается ему в нос, кости хрустят под моими костяшками, и я не могу не улыбнуться.
— Стас! Остановись! — кричит Полина, но мое тело движется инстинктивно, меня так научили.
До тех пор, пока враг не повержен, я не смогу остановиться, даже если захочу.
Когда поддонок пятится назад, держась за свой кровоточащий сломанный нос, его друг решает продолжить потасовку. Он замахивается, и почти попадая в меня, но я вовремя пригибаюсь, чтобы снова поднять свой уже окровавленный кулак и ударить его прямо в челюсть.
Я смутно осознаю, что позади нас раздается звон колокольчика, и не уделяю ему должного внимания, пока не слышу, как кто-то еще подходит ко мне сзади.
— Эй! Прекратите, валите на улицу, придурки. Вы разнесли мой магазин!