Полина поспешила ко мне. Села рядом, положила мою голову на свои колени и говорила успокаивающие слова. Она гладила мои волосы, плечи. Я не плакала. Есть такая боль, которую не выплакать. Да и слез не осталось. И даже смысла нет. Не помогает.
— Подруга моя, дорогая, знай, что бы ты не решила, я буду поддерживать. Если захочешь сбежать от всех и тайно рожать, я сбегу с тобой, буду помогать всем, чем смогу. Ты только скажи. Не молчи.
— Я не знаю. Я ничего не знаю. — Сама свой голос не узнаю, настолько оно звучит жалобно. Я подавлена, я сломана, я живой мертвец. — Я умереть хочу. Это будет мое спасение и наверное единственный, правильный выход из этой ситуации.
— Не говори глупости. О смерти даже думать забудь.
На долгое время мы молчим. Она продолжает гладить и успокаивать меня.
— Я уже решила. — Как то резко встала и начала собираться.
— Что? — Полина растерялась. — Лил, ты в порядке? Что ты делаешь? — Наверное, от моего резкого смены настроения она испугалась.
— Собираюсь в больницу. Я должна сделать это.
— Сделать что, Лилит? Ты меня пугаешь.
— Аборт. Это самое правильное решение, которое я могла принять за себя и за всех остальных.
— Нет. Я не позволю. Сначала поговори с Романом. Он все ещё в стране. Не одна ты должна решать проблему. Не ты одна ответственна за это.
— Он не должен знать.
— Должен. Не только должен знать, но также должен нести ответственность за то, что сделал. — Не сдавалась подруга. — Может, он предложит какой-нибудь вариант, выхода из этой ситуации.
Не знаю как, но ей удалось меня убедить поговорить с ним. Может, потому что я сама так хотела? Может в глубине души, я все ещё надеялась что «НАС» все ещё существует? Я не знаю. Но я позвонила ему. Попросила о встрече и он согласился. Пригласил в то кафе, где мы часто встречались.
Я шла в кафешку, где меня ждёт человек от слов которого зависит моя дальнейшая судьба. Если он предложит, бросить все и вместе с ним убежать в Германию, то я соглашусь. Я это точно знаю. Я за этим и иду к нему.
За всю свою жизнь, я никогда ни где не приходила вовремя. Всегда опаздывала, но сегодня пришла на час раньше. Сидела и ждала его.
Возле кафе остановилась его машина. Он вышел, снял, пиджак и очки, бросил на свое сидение и закрыл дверь. Оглянулся по сторонам и направился в кафе, а у меня сердце стало биться так часто, что готово было выпрыгнуть из груди.
— Здравствуй. — Произнёс он и сел напротив. Жестом позвал официанта, заказал для себя кофе. — Ты что-нибудь хочешь? — Обратился ко мне. Я мотнула головой.
Официант ушёл выполнять его заказ. Мы сидели и смотрели друг на друга. Не могла ничего сказать. Будто забыла все языки мира.
— Так и будем сидеть, или ты наконец заговоришь? — Тишину нарушил он.
— Я выхожу замуж. — Ни один мускул на его лице не дрогнул. Знал? Или я настолько ему безразлична?
— Поздравляю. А меня зачем позвала? Хочешь пригласить на свадьбу?
— Нет… — От холодного тона меня пробрал озноб. — Я… беременна… от… тебя. — На одном дыхании выдала я. В какой-то момент, мне показалось, что на его лице появились следы полной растерянности, после, виноватое выражение. Но это только на один миг. Потом, он заговорил и его слова, без ножа резали мое сердце.
— Так, девочка мы просто веселились, отцом стать мне ещё рано. Ты уж сама решай эту проблему, окей. Если пришла просить денег, то без проблем. На, возьми. — Он бросил на стол купюру и покинул помещение. Вот и все. Это конец. Мой конец.
Сидела, как замороженная и смотрела на зелёную купюру на столе. Вот так вот. Всего за сто долларов, он купил мое будущее. Есть такая армянская пословица «если даже ножом ударить в сердце, крови не будет» вот у меня сейчас такое состояние. Я ничего не чувствую. Все мои чувства онемели в этот момент. Я даже встать и уйти не могу.
— Девушка, вам плохо? Вам помощь нужна? — Спрашивает официант. — Я могу чем-то помочь? Может воды? — Я от его голоса, пришла в себя.
— Нет. Мне никто не может помочь. — Действительно так. Мне теперь никто не может помочь. Даже я сама себя ничем не помогу. Я заплатила за его кофе, взяла купюру и ушла. Деньги взяла, чтобы напомнить себе заплаченную цену за свою любовь.
— Лил, ты где? — Сразу, после выхода из кафе позвонила подруга.
— Еду в больницу. — Она ахнула. От моего тона, поняла мое состояние.
— Я скоро подъеду. Никуда не уходи. Я тебя заберу. — Уже через пять минут, машина Полины стояла рядом со мной.
— Куда мы едем? — Спросила, когда узнала знакомый проспект.
— Поедем в твою квартиру и там спокойно поговорим. — Заявила она. Я ничего не сказала. Сил не было.
Мы добрались. Она заварила ромашковый чай, поставила чашку передо мной. Она осторожно, чтобы не причинить боль, стала расспрашивать о подробностях разговора с Романом. Я рассказала все, как есть. В малейших подробностях.
— Что ты намерена делать? — Спросила с сочувствием.
— То что решила утром.
— Нет, нет и ещё раз нет. Ты не можешь. Смотри, — она подвинулась ближе ко мне, — У тебя через три дня свадьба. Если ты сделаешь это, то не сможешь выполнить супружеский долг, потому что ты, как будущий врач должна знать это хорошо, что снова заниматься сексом можно: спустя месяц после хирургического прерывания беременности; через неделю после медикаментозного либо вакуума. Ты это понимаешь? — Кивок. Да я это понимаю. И что мне делать? — Это во-первых. А во-вторых, у тебя отрицательный резус крови. А это значит: невынашивания при последующем зачатии. С каждым таким прерыванием шансы бесплодия возрастают на десять процентов по нарастающей.
— Боже мой. Что мне делать?
— Ты должна поговорить с Арманом и все ему рассказать.
Я начала громко смеяться. Смех постепенно перешел в истерический плачь. Я уже не могла остановиться.
— Если я ему расскажу, он откажется от меня, а родители, если не убьют, то выгонят из дома и чем я буду кормить его. — Я показала на свой живот. У меня вся жизнь рушится, а я ничего не могу поделать. — Я расскажу ему, но после свадьбы. Встану перед ним на колени и буду умолять, чтобы он не отказался от меня. Буду делать, все о чем он попросит буду ползти пол его ногами, лишь бы не отказался от меня.