А чудеса не кончились. Когда наступили холода, выпал снег, обнаружилось другое удивительное явление. Под тополем появилась мочажина: снег здесь был, несмотря на морозы, сырым, пропитанным водой, будто в весеннюю пору. Над мочажиной постоянно струился пар. Она «дышала» даже тогда, когда замерзали самые быстрые речки.
Такое чудо еще больше поразило «калинников». К тополю началось паломничество. Ивашкову не понравилось это.
— Дива тут никакого нет, — заявил он. — Мало ли на свете горячих ключей? Незачем табуниться, привлекать к себе внимание. Проку — с гулькин нос, а по шапке можно получить — на ногах не устоишь!.. Расславим, дураки попрут — трудно будет лавочку закрыть. Начальство и так на нас косо глядит.
Но Евсей и Ланины родители впервые не послушались Ивашкова. Синкины твердо уверовали, что они самим господом отмечены. А Евсей давно ждал случая проявить себя.
Когда Ивашков появился в Дымелке, стал давать дельные советы, когда он через своих людей помог организовать сбыт «даров божьих», когда задабривались председатель Куренков и другое нужное начальство — Евсей был полностью на стороне башковитого пасечника. Но потом почувствовал: от власти пресвитера осталось одно лишь название. Вожжи прибрал к рукам Ивашков. Это больно ущемило Евсея. На открытый бунт он не пошел, но про себя решил: позволять нельзя, чтобы его совсем оттеснили от пирога. Тогда уж кусочка сладкого, с начинкой, не достанется, в лучшем случае бросят сухую корку, которая ему теперь не по зубам.
И Евсей, вопреки желанию Ивашкова, объявил, что место под тополем на огороде Синкиных — свято. Надо ждать новых знамений.
Предсказание его сбылось. В начале декабря разыгрался сильный трехдневный буран. На Алтае подобные бураны не диво: случается, бушуют они по неделям. Дивным оказалось другое. Черный тополь повалило ветром. Не сломало ствол, как это бывает зимой, когда корни дерева намертво вморожены в грунт, а вырвало с глыбой талой земли, будто летом. В яме, образовавшейся под тополем, появилась вода. Через сутки она уже наполнила ее до краев, стала сочиться сквозь снег, стекать на дно оврага. И вода была не простая, а теплая, солоновато-кислая на вкус. Пар над ямой струился в морозном воздухе облаком.
Народ, особенно ребятишки, валом валил в огород Синкиных. Всем любопытно было посмотреть на чудо своими глазами, всех оно удивляло. Слыханное ли дело, чтобы деревья валило зимой, когда стоят они голые и ветер сквозит меж сучьев беспрепятственно. А тополь и летом стоял полузасохший. И откуда под ним взялась вода, к тому же теплая?
Зинаида Гавриловна тоже побывала у вновь открывшегося источника, потом порылась в специальной литературе, и в клубе на лекции объяснила людям. По-видимому, разъясняла она, под тополем осенью начал пробиваться на поверхность теплый подземный источник. Поэтому дерево и стало оживать в то время, когда другие деревья сбрасывали листву: корни его хорошо прогревались… А мочажина в снегу появилась, когда вода уже вышла наверх. В сыром, талом грунте тополь стоял плохо — буран и повалил его.
Необычный цвет почек и листвы тополя до того, как ударило его молнией, она тоже объясняла тем, что корни дерева давно уже питались водами скрытого источника, в котором имелись примеси каких-то минералов.
Учителя взяли пробу воды, чтобы послать ее на исследование, установить — не целебный ли это источник.
А Евсей вел свою «разъяснительную» работу. Пояснения давал он не открыто, всем собравшимся у источника, а лишь отдельным избранным, закрывшись с ними в доме Синкиных. Зато говорил он без всяких «по-видимому», а истово уверял: молния была не простая, а ниспослана самим господом. И место, где ей упасть, предуказано им же. Ведь не упала она почему-то на усадьбу безбожников Ореховых, а ударила в дерево на огороде Синкиных, людей, почитающих общину… Родник тоже разве бы открылся ни с того ни с сего? Мало, что ли, простых молний падает? Только ни разу такого родника не открывалось! А вода теплая отчего? Оттого, опять же, что молния не простая. Прогрела она землю вглубь так, что не застывает вода и в лютые морозы.
Деятельность «калинников» оживилась, хотя зимой она обычно утихала. К Синкиным стали наезжать гости из дальних сел и деревень. Ивашков уже ничего не мог поделать с этим. Рассердившись на «безмозглых», он решил на время отойти в сторонку. Ждал: прищемит дураков, опять прибегут за выручкой к нему.
А Евсей придумал использовать родник еще по-иному. Было объявлено: купание в святой воде избавляет верующих от всякой скверны людской. Омывается не только тело, но и душа.