Он словно увидел Анну: вот она стоит в коротеньком сатиновом халатике, облокотившись на верстак с укрепленными на нем тисками, окрашенными в белый цвет. А вот Анна в черной юбке и голубой блузке, оживленная, веселая, позвала Андрея на кухню, протянула ему тарелку с капустой для гостей и сказала свою обычную в таких случаях фразу: «Подать не стыдно, и съедят — не жалко!»
Андрей и Анна помирились на втором месяце его отшельничества. Это произошло на другой день после приезда Светланки с соревнований, где она выполнила норму мастера спорта…
Вскоре Андрей уехал в отпуск. В санатории, казалось, все шло без перемен, в годами установившемся ритме: вечное движение — одни отдыхающие приезжали, другие отбывали: диеты, маршруты экскурсий, концерты тех же, правда уже состарившихся, артистов краевой филармонии, те же процедуры и кинофильмы. Изменений было совсем немного: в фойе обновилась мебель, появились новые люди среди обслуживающего персонала; небольшой фонтанчик, аккуратно выложенный из подобранных один к другому валунов, теперь не работал, и вместо бассейна с водой и рыбок, словно упреком людям, высилась лишь сухая проржавевшая труба с распылителем…
После оформления в приемном отделении Андрей поднялся в кабинет к Полине. Однако в кабинете вместо нее была другая женщина. Она и сказала ему, что Ермолина в больнице, объяснила, как туда проехать.
Расстроенный, Андрей вышел из санатория, купил цветов, фруктов и отправился в больницу, думая невесело: «Если у Полины что-то серьезное, она может пролежать долго. И Алешку не увижу… А как она меня встретит? Сколько времени не присылала ни единого письма. На что же она обиделась?»
Палата, в которой лежала Полина, находилась на третьем этаже, в самом конце коридора. Постучав, Андрей робко открыл дверь, переступил порог. В палате Полина была не одна. Но едва он приблизился к ней, две другие женщины поднялись и вышли.
— Здравствуй, милая! — он положил цветы на тумбочку.
Она отвернулась и покраснела.
— Оля у тебя милая. Обворожительная. — И заплакала. Сквозь слезы поинтересовалась: — Наверное, уже встречались?
— О чем ты? У меня никогда с ней не было ничего. Кроме деловой ее просьбы. Ты несправедлива ко мне!
Андрей хотел было взять ее руку, но Полина воспротивилась, отдернула ее и сама отодвинулась, глубже закутавшись в одеяло.
— Не трогай меня! И не ходи ко мне больше, предатель. Уходи! Оставь меня в покое! — Она снова заплакала, и лицо ее покраснело и заблестело от слез.
Андрей не знал, что ему делать, как вести себя, как убедить Полину в том, что ревность ее к Ольге — ужасная глупость, плод горячей фантазии. Он попытался доказывать это, но Полина зажала уши руками. И как раз в эту минуту в палату вошел мужчина в белом халате, видимо, врач, и попросил, чтобы больных не утомляли.
«Вот так, товарищ Лопатьев. Вы стали утомлять», — подумал Андрей, уходя от Полины. Но всю следующую неделю, пока она находилась в больнице. Андрей почти каждый день приходил к ней. А те несколько дней, когда они не виделись, он прогуливался возле дома Полины, рассчитывая встретить Алешку. Но ему и тут не повезло. Договорились, что Алешку приведет сестра Полины в день ее выписки. Однако на эту встречу не смог прийти сам Андрей. Утром, выйдя, как обычно, на гимнастику, он после упражнений начал бег по большому кругу по территории санатория и, поднимаясь от фонтана по ступенькам, поскользнулся, упал и ударился виском о парапет. В голове потемнело, зазвенело. Андрей разбил правую бровь и левую коленку. Травма головы могла быть и серьезнее — спасла шапочка, — тем не менее наложили четыре шва. К тому же у него оказалось легкое сотрясение мозга.