- М-мм… Забыл. Не выйдет. Ты ведь уже позволил его трепать. А ты подумал, как я на это отреагирую? – взгляд Кирилла налился той тяжестью, от которой у некоторых его сотрудников дыхание останавливалось.
- Месье Игнатьев… я не знал. Тогда меня не было на рабочем месте… Сотрудник, что подготовил и запустил в печать ту статью, уже давно уволен. Но я не мог откатить время назад. Журнал уже ушёл в продажу.
- Значит, понимал, что я не буду просто смотреть, как моего ребёнка мешают с дерьмом. Хорошо. Будет легче договориться, - больше для себя констатировал Кирилл.
Редактор шумно сглотнул.
- О чём договориться?
- Со дня на день на страницах Леонии Хуберт появится очень интересный материал. Отреагируешь так же молниеносно, как тогда, - резко пояснил Кир.
- Но месье Игнатьев…
Редактору очень не хотелось становиться между двумя семьями, имеющими вес в женевском высшем обществе.
- Или другие таблоиды разместят статьи о твоём скандальном разводе.
- О чём моём?.. – редактор плохо понимал, о чём речь.
Кирилл кинул веером перед главным редактором пачку фотографий. На них тот без труда узнал себя в обществе двух слишком молоденьких проституток в недвусмысленных позах. Редактор побледнел до голубизны.
- Это шантаж… - почти проблеял, не в силах отвести взгляд от фотографий.
- Ну, что ты. Дружеское предложение. Я уничтожу ту тварь и без тебя. Всего лишь даю тебе шанс всё исправить. А вот, если нет, получу удовольствие, когда несколько конкурирующих изданий получат пакет вот с такими же картинками. Знаешь, почему?
Редактор затравленно вскинул глаза. Кирилл жёстко пояснил:
- Если ты, сука, кого-то мажешь дерьмом, будь кристально чистым. Чтобы полетевшей в тебя ответке не за что было зацепиться.
Он резко поднялся с кресла и пошёл к двери. У самого порога остановился:
- Мой человек позвонит тебе, когда надо будет. И не надо лишних телодвижений. Попытаешься «не быть на месте», и результат будет равносилен отказу от сотрудничества.
Кириллу был противен человек, сидящий напротив. Он скривил губы в презрительной усмешке, едва не сплюнув себе под ноги, и, наконец, покинул кабинет бледного, как сама смерть, главного редактора.
*****
Вики улетела домой за пару дней до начала занятий. Никита отвёз её в аэропорт и подождал, пока она не помахала ему рукой после прохождения таможенного контроля. Всё, она возвращалась в Швейцарию. У Ника в груди что-то противно заныло. Он любил свою маленькую сестру. Сильно любил… И всегда очень тяжело расставался с нею. Лети, малышка. Пусть у тебя всё будет хорошо. А старший брат пока прикроет тебе спину.
В Женеве её встречал истосковавшийся отец, который сам поехал за дитятком в аэропорт. Обнял худенькую девичью фигурку, прижимая к себе так, словно сто лет не видел.
- Привет, папочка! – хлюпнула носом Вики.
- Привет, мартышка! Давай, ты больше не будешь плакать. Дома мама с Линси целый пир приготовили, а я пообещал, что мы заедем купить что-нибудь горячительное. Дан звонил. Ждёт видеосвязь, когда мы все за столом будем. Поехали? – Кир разомкнул тесное кольцо рук.
- Поехали, - Вики улыбалась счастливой улыбкой. Она дома. Её любят.
После сытного обеда Кирилл позвал Вики к себе в кабинет.
- Хочу кое-что тебе показать, - сказал отец, отодвигая кресло, - Садись и смотри.
Он щёлкнул по клавиатуре пальцем и на мониторе появился Адам, обедающий в своём ресторане… Вики честно досмотрела видео до конца.
- Пап, что ты хочешь мне сказать? – повернулась к отцу.
- Я просто хочу быть справедливым. Она его подставила, - ткнул Кирилл пальцем в экран.
Вики пожала худенькими плечиками:
- Это уже не имеет значения.
- Дело твоё. Просто хотел, чтобы ты потом меня ни в чём не обвиняла.
- Пап… спасибо тебе, - Вики поднялась, обняла отца за шею и чмокнула в гладко выбритую щёку. Она тоже соскучилась по нему.
- Не за что, милая… Пока не за что, - отец обнял одной рукой тоненькую талию дочери, - Партейку в бильярд? – поднял бровь Кир.
- А, давай! Я уже и форму за всеми этими путешествиями, наверное, потеряла, - улыбнулась Вики, отстраняясь.
- Вот сейчас и оценим, насколько твой глазомер сбился, - довольный отец двинулся за дочерью, потирая руки.