Но затем перевела себя в первое лицо. – Ревную?
— Конечно, – Мелисса с готовностью отозвалась. – Все мы девушки – эгоистки.
Сами себе хотим всего и побольше, а – подружка, чтобы оставалась просто подружкой, без излишеств.
Ты боишься, что рокер отнимет меня у тебя.
— Вот уж напридумывала, – я чуть не упала от неожиданности.
— Но мне очень нравится, что ты ревнуешь, Эсмеральде, – Мелисса захихикала. – Я тебя тоже ревную, к твоему Альберто.
Со своей стороны обещаю, что даже после свадьбы с рокером останусь с тобой. – Мелисса неожиданно подалась вперед и поцеловала меня в губы.
— Сумасшедшая, – я отпрыгнула и тыльной стороной ладони вытерла губы. – Ты голая!
Оденься, бесстыдница.
— Это все Ванесса виновата, в том, что я голая, – Мелисса скорчила уморительную гримаску. – Приучила нас к наготе.
— Не нас, а тебя, – я смеялась.
— Эсмеральде, ты без нижнего белья, – Ванесса мне напомнила.
— Сама заставила, а теперь упрекаешь, – я надула губки.
Сделала вид, что стесняюсь и огорчена.
— А голая я, потому что позволила себе дерзость, – Мелисса отложила голубое платьице и присматривалась к розовому, – искать белое подвенечное платье.
— Зачем тебе оно? – Ванесса с подозрением посмотрела на Мелиссу.
Что касается меня, то я не смотрела на подругу, а вытаращила на нее глаза, или, если обратиться к высокому слогу, которого я должна придерживаться – взглядом проявила крайнюю заинтересованность.
— Ах, я не сказала самое главное, Мелисса играла с нами. – Я сказала парню, что он мне понравился, а я хочу ему сделать приятное.
Чувствую, что у него мало денег, поэтому подарю шмот.
«Я тебе понравился?» — рокер переспросил с удивлением.
«Что здесь удивительного? — я пожала плечами. – Мне кажется, что мы с тобой на одной волне».
«Мне тоже так показалось, что у нас много общего», – рокер даже руку с моей талии убрал.
А я уже так привыкла к его узкой горячей ладони на мне…
«У нас много общего, и мы с тобой родственные души – это стандартные классические кадрилки, – я засмеялась. – На одной волне – более глубокий смысл».
«Мы с тобой раньше не встречались?» – рокер засмеялся.
Смех у него искренний, не фальшивый.
«Где мы могли встретиться? — я засмеялась в ответ. – Ты угадал, что я не рокерша, разве, что начинающая рокерша, на концерты не ходила».
«А со мной на концерт пойдешь?» – парень перестал смеяться.
«С тобой? – я выдержала паузу, пусть знает, что я не пустышка. – С тобой пойду.
Но при одном условии: я заплачу за билеты.
Протискиваться по канализации на концерт я опасаюсь!» — Я заржала по-рокерски.
Мы ржали бесконечно долго.
«Пункт первый ясен: со мной ты на концерт пойдешь, – рокер с трудом перевел дыхание, когда мы наржались, как кони в апреле. – Пункт второй: ты со мной замуж пойдешь?
За меня замуж?»
«И замуж с тобой пойду, – я ответила автоматически. – Что? – Я сразу охладела к рокеру.
Он почувствовал мороз в моих словах и перемену моего настроения. – Мальчик, подобными вещами с девочками не шутят».
«Я не шучу», – он ответил так искренне и серьезно, что я сразу ему поверила.
«Не шутишь? – вот тут я выпала в осадок, – Мелисса захихикала, как новорождённая невеста.
Невестами не становятся, невестами рождаются. – Но ты меня совсем не знаешь».
«В моем положении выбирать не приходится», – рокер оскорбил меня и обидел.
«Тебе не приходится выбирать?» — я отвесила ему пощечину.
«Ты же сказала, что я нищий, а нищий должен хвататься за любой вариант».
«Ты не нищий, ты подлец», – я с презрением на него посмотрела и отвернулась, чтобы уйти.
— Семейная драма, – Ванесса скрестила руки на груди. – С нее все и начинается – вплоть до свадьбы.
— У тебя с Алехандром не было драмы, – Мелисса надула губки.
— Уже была, – Ванесса не стала объяснять, а мы и не настаивали, потому что Мелисса продолжала нас удивлять.